Я с трудом сглатываю, они оба пугают немного. Мужчина у двери почесывает затылок своей грязной головы.
— Она не выглядит как боец.
— Да ну, не стоит недооценивать ее. Она надерет твой зад.
Он усмехается.
— Я уверен, что надерет. Посмотрим, насколько хорошо она это сделает через три дня.
— Что? — я вмешиваюсь, прежде чем это делает Джай.
— Ох, разве я не сказал? — смеется он озорным смехом, все время широко улыбаясь. — Твоя подружка тоже бьется через три дня. Удачи. Она тебе понадобится.
Махнув рукой, он разворачивается и уходит, оставляя Джая и меня смотреть ему вслед. Тепло, которое заполняло мое тело, вытекает сквозь поры.
Я буду драться.
Через три дня.
Я сажусь, натягиваю синюю футболку Джая через голову и крепко обнимаю себя.
— Ты будешь в порядке, — говорит он или скорее лжет.
Я не буду в порядке. Я единственная здесь, кто не знает, как нанести надлежащий удар. Не знаю, как поставить блок или нанести удар — даже не знаю, могу ли сдаться. Странно, это не все, что беспокоит меня сейчас. Меня беспокоит больше всего то, что через три дня… я не смогу увидеть Джая снова. Если он выиграет свой бой, а я проиграю — я уйду. Если он проигрывает, а я каким-то чудом побеждаю — я буду торчать здесь в одиночестве. Не хочу ни того, ни другого.
— Я так же хороша, как покойник, — произношу я, заправляя свои волосы за уши.
Он качает головой.
— Я научу тебя некоторым вещам. Ты будешь в порядке.
— Некоторые вещи не восполнят целую жизнь без боев. Все, что должен будет сделать моя соперница — это толкнуть меня, и она победит.
Я опускаю голову на бетон позади себя. Я пропала и понимаю, что все ближе возвращаюсь к своей старой жизни, чем думала.
— Котенок…
— Заканчивай с Котенком, — огрызаюсь я, запуская пальцы в свои волосы. — Я не хочу чувствовать себя слабее, чем являюсь на самом деле.
Джай разворачивает свое крупное тело в мою сторону. Его глаза темные, губы сжаты в тонкую линию. Все его лицо говорит «не зли меня», и я не пытаюсь.
— Это моя вина, что ты здесь, поэтому моя работа — заботиться о тебе, Котенок. Этот раунд у тебя в кармане, я знаю, что ты сделаешь это.
— И если я побеждаю, ты получаешь свои деньги? Тогда зачем я тебе?
Это вопрос, который горел во мне в течение нескольких дней. Как только я ему ничего не буду должна, что произойдет? Здесь, внизу, у него свои планы; он хочет найти своего брата. Он ни за что не предпочтет меня своей семье.
— Это, — он показывает пальцем на себя и меня, — не из-за денег.
— О, действительно? — выплевываю я, закатив глаза. — А из-за чего?
Он прищуривается, и в уголках его глаз появляются морщинки. Если бы не знала его лучше, то сказала бы, что то, что я произнесла, причинило ему боль.