Пока Гриц мечтал о Греции, Потемкин-старший возобновлял старые московские связи – Гришу ожидала учеба в университете. Разве мог Александр Васильевич всерьез подумать о том, что его сын предпочел бы учиться у мудрого кентавра Хирона или, на худой конец, у Платона в его академии? Монету с надписью ΟΛΒΙΟ Гриц стал носить на шее, рядом с крестильным крестиком. Она ежеминутно напоминала мальчику о далеком греческом море и чудесных городах, возведенных на его берегах. Иногда Грицу казалось, что он слышит шум этого моря, пение сирен… Тогда мальчик вскакивал, как по тревоге, подходил к окну и, вдыхая терпкий, земляной запах чижовских лесов, мечтал о морской свежести и легкости.
Из родительской половины, вздыхая, приходила Дарья Васильевна и уговаривала сына вернуться в постель, которая в эти минуты казалась ему нестерпимо жесткой и узкой.
«Я хочу увидеть море, мама…» – говорил Гриц. «И зачем тебе сынок море это сдалось? – сетовала Дарья Васильевна. – В колодце, чай, водицы довольно будет! И куда как вкуснее! Не соленая! Сидеть бы нам дома, за имением следить, добра наживать… И не по свету мотаться. А от учения энтого – только разорение одно!».
Но Греческое море все ближе подходило к Чижово, рокотало у окон Потемкина-младшего. Уезжая учиться в Москву, выросший Гриц увозил с собой мечту о Понте Эвксинском и уверенность в том, что настанет время, когда он сам будет возводить города на его берегах… Кто знал, что он не только возведет эти города, но и умрет по дороге в один из них?
Глава 2
Студент Московского университета
– Нынче пиво у студиозусов в большой чести… А вы, сударь, по всему видно, студент – и от пива не откажетесь… – смуглый, худой, черноволосый, с удивительно красивыми, точеными кистями рук незнакомец подсел к студенту Московского университета Григорию Потемкину в одном из трактиров Первопрестольной.
Григорий ревностно относился к учебе, не пропускал классов, особенно усердствовал в истории, философии и древнегреческом, но от немецкого пива не отказывался, особенно, когда можно было полистать за пивом книгу. Так и страницы быстрее перелистывались, и кружка скорее пустела. Но дружеское предложение незнакомца вызвало у него удивление – этого похожего на итальянца, странного человека Потемкин видел впервые.
– Говорят, господин Потемкин, у вас большие успехи в учении и великолепная память? – продолжил итальянец, и потрясенный его осведомленностью о своих делах Григорий долго не мог произнести ни слова. Спокойный, уверенный, певучий голос незнакомца и магнетический взгляд его, казалось, бездонных глаз смутили усердного студента Московского университета.