9.
Ретт.
Это не реально. Этого не может быть. Мой отец не возвышается над Фей. Он не избивает ее красивое лицо своими кулаками. Он не трахает ее на полу в туалете.
Это не он.
Это не может быть он.
Она застонала, ее крики лишь булькающий звук.
- Я люблю тебя, малышка Фей. Я люблю тебя, - папа застонал, пока вколачивался своими бедрами.
И тогда все встало на свои места, и я начал двигаться, вцепившись руками в его пиджак, выдергивая его подальше от нее. Его член болтался, и тогда все стало реальным.
Он насиловал ее.
- Какого хрена? – я впечатал его спиной в стену.
- Она моя, Ретт! – его глаза дикие. – Ты ее не получишь ее! Я не позволю тебе! – он боролся со мной, пытаясь ударить меня по лицу, но я увернулся.
- Что значит она твоя?
- Она всегда была моей, - прошипел он.
- Почему ты это делаешь?
- Потому что она моя! – и потом он начал хохотать, это был отвратительный смех, который я никогда не слышал прежде. – Не имеет значения, как сильно ты ее хочешь, или сколько раз ты ее поимел. Она навсегда будет моей, Ретт! Он толкнул меня в плечо, и я отступил назад, прежде чем выровняться. – Я первый ее поимел. Раньше, чем кто-либо еще. Она моя! – он снова заржал.
Я посмотрел на Фей. Она была без сознания, кровь стекала по ее лицу и изо рта. Ее платье разорвано, ужасные красные следы на ее бедрах в том месте, где их вынудили раскрыться. И это поразило меня.
Выражение на лице Фей, когда я оставил ее наедине с отцом в больничной палате. Она паниковала, но это не имело смысла. Она не хотела оставаться там одна. Он должен был остаться с ней там. Я думал, что так было из-за наркотиков, именно так я это воспринял, но это тоже не имело абсолютно никакого смысла. Почему она попыталась убить себя снова? Почему она пыталась сделать это в первый раз?
Некоторым вещам просто не суждено быть, Ретт.
Ее слова в тот день у врача, как раз после того, как я нашел ее в первый раз, она рассказала мне, что не может иметь детей. Я не мог понять этого. Как у нее удалили матку, а я ничего об этом не знал. Я просто был там, в доме, и она была в порядке тем летом.
Но теперь все имело смысл.
- Ты изнасиловал ее, когда она была всего лишь подростком, - я чуть не подавился словами, когда они слетели с моего языка.
- Это никогда не было насилием. Она любила меня! Она всегда будет любить меня! С тех пор, как ей исполнилось девять лет, она была моей! Моей!
- Нет, - я покачал головой. – Ты не сделал этого. Ты не сделал этого! – я заорал. Образы пробежали в моей голове. Образы Фей, маленькой девочки. Невинной маленькой девочки.