очень злым видом. Как девушка поняла, капитан был преисполнен решимостью найти и
схватить тех, кто пытался таким вот образом от него избавиться. Вот только почему-то ей
казалось, что они уже давно покинули корабль. Если же нет – то успели спрятаться так,
что обнаружить их будет непросто.
Когда несколько часов спустя Дейрус вернулся в покои, его разочарованный вид
говорил сам за себя. И это Яну нисколько не удивило.
После того, что произошло в капсуле, она не решалась заговорить с ним. Даже
посмотреть на него. Потому искренне удивилась, когда мужчина подошел к ней сам, чтобы
обнять со спины.
От неожиданности Яна замерла. Что… что это должно значить? Извинения?
Просьбу? Или, может, что-то еще? Теряясь в догадках, девушка инстинктивно накрыла его
руки ладонями и закусила губу.
– Дейрус…
– Пожалуйста, будь Иилльдой для меня, – прошептал он ей на ухо.
Эти слова поразили Яну настолько, что каждая клеточка ее тела оцепенела. Она
чувствовала себя замороженной, застывшей во времени. Проклятье, ведь Дейрус в этот
момент мог столько всего сказать! И все же, почему-то с его губ сорвались именно эти
слова: такие жестокие, но прозвучавшие так жалобно и отчаянно.
– Если… если ты действительно любишь меня… то, пожалуйста, подари мне эту
ложь.
Яна так и не пошевелилась. Просто продолжала стоять, словно ледяная статуя, в то
время как руки Дейруса напряженно принялись расстегивать ее платье. Не пошевелилась
она и тогда, когда мужчина схватил на руки ее обнаженное тело и отнес в спальню. И даже
когда он, сбросив рубашку, навис над ней, она оставалась неподвижной.
Но когда девушка ощутила, как горячий, влажный язык проник в ее рот, внутри как
будто что-то взорвалось. И Яна, застонав, стянула резинку, сдерживавшую волосы Дейруса
в тугом хвосте на затылке, чтобы страстно вцепиться пальцами в черные локоны. Почему,
почему даже после всего, произошедшего сегодня, у него все равно получилось свести ее с
ума?! Неужели она настолько безвольна? Или настолько зависима от него?
Тяжело дыша, Дейрус положил доведенную до беспамятства девушку на простыни и,
прижавшись к ее губам нежным поцелуем, крепко обнял. Несколько минут они просто
лежали в тишине, не говоря ни слова. И чем больше Яна приходила в себя, тем сильнее ей
хотелось исчезнуть, просто раствориться. Потому что ее все сильнее захватывало
осознание того положения, в котором она оказалась, и всю его безысходность.
– Разве все то время, что мы с тобой провели вместе, ничего для тебя не значит? –