Операция «Аманнула-хан»
Появившись в Москве в ранге посла Шулленбург, если судить по фрагментам некоторых архивных документов, чувствовал себя уверенно и спокойно, общаясь и в Кремле, в Наркомате иностранных дел с теми, с кем был лично знаком по кавказским делам. Но предпочтение он отдавал Сталину и Молотову. Существуют мемуарные свидетельства, говорящие о том, что Молотов через Шулленбурга знакомился с некоторыми подробностями деятельности национал-социалистической партии Германии, изучал принципы и приемы ведения внешней политики Берлина. Ему было известно, что Шулленбург буквально перед назначением в Москву вступил в НСДАП, был включен в Dienststelle Ribbentrop, созданный в апреле 1933 внешнеполитический отдел НСДАП во главе с Иоахимом фон Риббентропом. Это засекреченное подразделение включало в себя группу экспертов по вопросам внешней политики при канцелярии Рудольфа Гесса, ведущие посты в котором занимали функционеры аппарата СС. К тому же, как в Берлине, так и в Москве Шулленбурга называли «кавказцем», который был лично знаком или знал по материалам все о тех лицах, которые все больше прибирали власть в Кремле.
Речь, конечно, прежде всего, шла о Сталине и его соратниках — Калинине, Микояне, Вышинском, Молотове, Буденном и многих других. («Кавказцами» в советском партаппарате называли тех, кто в разное время стоял на учете в бакинской социал-демократической организации).
Таким образом, посылая Шулленбурга в Москву Гитлер давал понять Сталину, что готов установить, а точнее восстановить с Москвой особый доверительный канал связи, минуя наркома по иностранным делам СССР Максима Литвинова, которого в Берлине воспринимали как сторонника развития отношений СССР с западными демократиями, одного из авторов концепции системы коллективной безопасности против «растущей угрозы германской агрессии». Посол Шулленбург вместе со своим шефом министром иностранных дел Риббентропом, наоборот, выставляли себя сторонниками заключения «четырехстороннего пакта»: Германия — Италия — Япония — СССР. При этом Шулленбург был уверен, что Сталин и Гитлер быстро смогут найти общий язык друг с другом.
Сталина подкупало и то, что Шулленбург сразу стал посылать в Берлин донесения, в которых содержались благожелательные отзывы в его отношении. Шулленбург, конечно, знал, что его диппочту читают в советской контрразведке. Но он не предпринимал усилий для смены дипломатического шифра. Именно в этой схеме и таилась еще одна большая интрига, поскольку Берлин ставил перед собой задачу политической нейтрализации Максима Литвинова.