* * *
Томми спит в своем доме, рядом дремлет Анриетта, уткнувшись ему в плечо, посапывает, улыбается во сне. А потом вскидывается вместе с мужем, когда резко веет ледяным холодом.
От этого ветра не спрячешься, не скроешься, не заслонишься одеялом.
Это ветер смерти. И холод от него — могильный, словно тебя уже опускают туда, вниз, в гробу. От такого и мертвый встанет. И вставали, кстати говоря.
— Что?!
Темнота в спальне сгущается, принимает облик Марты, ухмыляется широким, почти акульим ртом.
— Том, это я. Марта.
Томми тут же успокаивается. Вот такое он видел и не раз. Подумаешь…
Алекс и похлеще номера выкидывал, и вообще — с некромантами жить, ночи не бояться.
— Что случилось?
— Измена. Бери жену и срочно прячься. Я предупрежу Моринаров, так что… постарайся добраться до Торрина. Из нас всех вы самые уязвимые.
— Что с Алексом?
— Жив.
Том облегченно выдыхает.
— Хорошо. А может поднять гвардию?
— Против кого?
— Понял. Ри, собирайся.
Томми выскакивает из кровати. И то верно, пока неизвестно кто, что, как — лучший способ действий это затаиться. Спрятаться и не подавать о себе вестей. А потом… когда все выяснится…
Томми не отличался любовью и всепрощением. Но пока — и жену надо спрятать. Беременная женщина — это прекрасно, но такая обуза на шее…
И предупредить Моринаров.
Анриетту приходится встряхнуть пару раз, но потом женщина принимается шевелиться и спустя час о том, что в кровати кто‑то спал, напоминают только смятые подушки.
И те уже давно остыли.
* * *
Иннис приходит в себя не сразу. Но потом темные глаза открываются.
— Ты…. демон…
— Иннис, называй меня Алекс, хорошо?
Девушка несколько минут размышляет. Да, не девчонка, девушка. И фигурка есть, и круглится, опять же, где надо… так, о чем это я? Ополоумел, болван?
У тебя вообще‑то жена есть!
А чтобы Иннис согласилась даже стать любовницей?!
Соблазнить я ее смогу, только вот ей потом жизнь не в радость будет. Она слишком хороша и умна для того, чтобы быть второй. Всегда и вечно второй.
Это другие могут называть любовниц фаворитками, но ведь слово‑то одно? Шлюха…
Как ни прикрывай золоченым покрывалом драную простынь…
— Хорошо, Алекс. Что со мной?
— Сил потратила много, вот тебе и поплохело.
— Может быть… но почему сейчас?
— Раньше ты держалась на нервах, а сейчас вот…. кстати, давай обсудим, как нам действовать?
Иннис вцепляется в мою руку. Тонкие пальцы просто ледяные и чуть дрожат.
— То есть?
— Иннис, я могу сейчас убить всех твоих родных. Это несложно. Только вот потом начнется расследование, и ты пострадаешь в первую очередь.
Иннис задумывается. Кажется, ей это в голову не приходило.