— Жду только вашего приказа.
— Передать: 'Курс зюйд — вест. Строй пеленга. Быть готовыми к повороту и залповой стрельбе минами'…
На 'Итсукусиме' прекрасно поняли, что четвёрка русских истребителей задумала атаку на повреждённый крейсер — других объяснений тому, что минные корабли гайдзинов столь нахально взяли курс напересечку просто не могло быть…
Вернее — пока не случалось…
На крейсер — днём…
Но на повреждённый. Здорово повреждённый. С подвыбитой артиллерией и плохо слушающийся руля. Флагманский крейсер Катаоки на данный момент имел ход в десять узлов, и мог стрелять из двух стодвадцатимиллиметровых пушек на один борт, и из трёх на другой. Плюс некоторое количество совершенно несерьёзных пушчонок мелкого калибра. Куда отворачивать? Удобнее вправо, но тогда огонь будет вести менее боеспособный борт, зато, через некоторое время, сможет поддержать почти неповреждённый 'Хасидате', влево — полуторный выигрыш в весе бортового залпа, но тогда и на помощь второго мателота можно было рассчитывать несколько позже. С другой стороны, встретить атаку именно со стороны носовых румбов, значит максимально сократить длину поражаемой проекции корпуса, однако, при этом практически нечем стрелять по врагу… А решение необходимо принимать как можно скорее — ещё немного и русские выйдут на дистанцию минного выстрела…
С 'Хасидате', не дожидаясь приказа флагмана, грохнули из своей тристадвадцатки, снаряд лёг со значительным перелётом, чего, впрочем, и следовало ожидать.
— Японцы поворачивают к зюйду, — обеспокоено оглянулся на командира отряда Коссинский.
— Вижу, — хмуро бросил Матусевич. — А вы чего ожидали? Что они позволят сблизиться на минный выстрел не препятствуя? Сейчас нас протащат через огонь. Придётся потерпеть. А кому‑то, возможно, и пузыри попускать. Принять вправо!
— Есть, принять вправо!.. До их флагмана около мили. Минуты через три можно будет стрелять…
Но эти самые три минуты нужно было ещё прожить. Сначала зафыркал огнём с борта 'Итсукусима', затем к нему присоединился 'Хасидате', а потом подал голос и 'Чин — Иен'. По курсу русских миноносцев вырастал всё более и более густой лес водных всплесков. И не только всплесков — со взрывами. Осколками ранило несколько матросов на 'Боевом', а 'Грозовой' вообще схлопотал стодвадцатимиллиметровый снаряд в скулу и стал сильно зарываться носом в волны. Только вовремя отданный приказ 'Полный назад!' спас эсминец от стремительного погружения во владения Нептуна. Но из атаки корабль вывалился.
До японцев оставалось около четырёх кабельтовых.