И, кстати, еще одно действие я совершил перед тем, как вступить в свой, так сказать, «последний и решительный». Будто бы что-то торкнуло в мозгу, про талисман, мол, не забудь – пригодится. И потому уже на самой кромке я приостановился на миг, вытащил из разгрузки камушек, тот самый, из отцовской коллекции, сунул его в перчатку и в кулаке зажал. Крепко. А уж потом шагнул. Точнее, сиганул ногами вперед. С сакральным криком. «Поехали!»
Первые двадцать секунд спуск проходил в штатном режиме. Я чуть подтормаживал штычком и корректировал направление движения рантами тяжелых ботинок. А потом стало весело. Желоб пошел круче, скорость возросла, и меня тут же начало подбрасывать как валютную пару на нисходящем тренде. Откинувшись назад, навалился что было сил на древко ледоруба. «Ага, как же! Хрен вам, Андрей Батькович, а не распасы со сносом!» И вообще, не желаете ли сразу сорок вистов в горку. Это ведь вам не в Парамоновском овраге на мягком снежку тренироваться! Штычок по льду, конечно, царапал, только не тормозил ни черта! Складывалось ощущение, что наоборот, разгонял, исполняя обязанности коньков. Ощущениям я воли не давал и продолжал жать на тяпку, понимая, что на самом деле хоть и немного, но ускорение уменьшаю. Вот только даже если и падало ускорение – скорость-то все равно росла. Росла, росла и выросла, что та репка, большая-пребольшая! Свистел ветер в ушах, летели брызги, подпрыгивала на ухабах задница. Моя собственная, напросившаяся на приключения.
Еще через пару минут воды в ложбине заметно прибавилось – видимо, откуда-то сбоку притоки в общее русло вливались, формируя полноценный ручей. Постепенно конечно, но – тем не менее. Мелькнула шальная мысль, что стоило всё же по берегу путь проложить, как поступил бы любой нормальный человек. И желобок там неплохой имелся, и сырости поменьше, а фирна, так совсем наоборот, побольше и существенно. А что не близко к цели конечной выводил, так и хрен бы с ним, с журавушкой в небе – синица надежнее. Впрочем, мысль мелькнула и тут же пропала. Бог, как говорится, не выдаст, свинья не съест. Прорвемся.
Однако ошибся я. Опять ошибся. Фатально.
Очередной поворот едва не стал и последним – еще немного, и вынесло бы меня с дистанции. И, возможно, сей факт даже на пользу б пошел – зарубился бы спокойно на фирне, как и положено порядочному альпеншутеру. Но я с упрямством, достойным истинного раздолбая, резко наклонил тело вправо, заодно разгружая древко, да еще оттолкнулся штычком от боковой стенки, через которую чуть было не перелетел. Впрочем, чуть-чуть – не считается. Ручеек, больше напоминающий уже приличную речку, принял меня назад как родного и понес дальше. Ледоруб теперь цеплялся за дно лишь изредка. А водный поток всё убыстрялся и убыстрялся. Я, соответственно, вместе с ним. И поначалу типичное, а потом как бы и не совсем, глиссирование очень быстро сменилось почти баллистическим спуском. На финишном отрезке которого мое бренное тело представляло собой нечто среднее между мешком с костями (пока целыми, но это пока) и неуправляемой ракетой класса «Ледник – Река», прижимаемое центробежной силой в несколько «же» к скользкому бортику «водно-бобслейной» трассы.