— Может лучше с разбегу? — перестав биться головой, все равно не помогло, да и надоело, посмотрела на соседа злыми глазами. Зарычала:
— Предателям слово не давали!
Сосед заржал, я не врубилась в причину, как следствие передо мной встала дилемма: это мужик настолько поехавший, или мне так ударотерапия "помогла"!? Под занавес моего мыслительного процесса желудок начал громко молить об ужине, а чужой смех начал приобретать новые язвительные нотки.
Не знаю, сколько бы все это продолжалось, если бы мой кулак случайно, честно, мозг уже уснул, давно около двадцати трех лет назад, не врезался бы в чужой бок. Тогда уже мне признались, что это вероятно нервное; что драться придворный архивариус не умеет в принципе, но хорошо знает древних поэтов (от окунание в чье творчество я тут же отказалась); что косил под деревенского просточка, потому что тоже боялся нового соседа; и, наконец, вспомнив о приличиях, что зовут его Олаф.
— Приятно познакомиться, Лора, — спалиться на использование разных имен не хотелось и пришлось вспомнить имя, придуманное для маньяка беседочного типа. Хотя, если вспомнить о состояние моих мозгов, утверждать, что вспомнила именно то, имя, я не берусь. Ну что поделать, если я изначально не самая умная фея мира, да и не только фея, просто не самая умная… грустно, конечно, но, факт, подтверждаемый чужими словами и результатами тестов на логику.
В общем, меня чего-то переклинило на внутренний монолог, а сосед, кажется, что-то говорил. Ну не факт, что важное, так что меланхолию решила не прерывать, а просто из нее ненадолго вынырнуть и прислушаться к чужой речи:
— …Я бы на твоем месте уже пытался бы вылезти через дверцу для подносов, а ты ничего — держишься, — это он сейчас о чем!? Впервые, начала ненавидеть свою невнимательность и неумение слушать других. Кажись, сосед имел в виду нечто дельное. Кстати дверца! Стоп, не вариант, я ж не кошка, чтоб в такую мелкую дыру пролезть! Но отчего бежать то надо!? Или от кого!? Задушив слабый импульс изначально несуществующей во мне стеснительности, прервала собеседника:
— Еще раз, от кого прятаться то нужно!?
— Стена, да!? — понимающе спросил сокамерник и начал разговаривать как с умственно отсталой, благо, хоть повторил:
— От принца, — по слогам с сочувствующей миной.
— Эм? — ну, не королева логики признаю. Нет понятно, что принц козлина, но что конкретно сокамерник имел в виду, сначала не поняла.
Олаф тяжко вздохнул, снова посмотрел, как на дуру и морально убил:
— Если думаешь, что неподходящий размер обуви принца остановит, то ты глупа. Неужели веришь, что предыдущие невесты были так уж согласны за него выйти!? Чего они только с обувью не делали… Для ритуала хватит и того, что обувка тебе принадлежит, сама примерка так часть массового аттракциона, рассчитанного на подогрев интереса толпы… — он что-то еще говорил и говорил, а мне слышалось, как огромный молоток вбивает последний гвоздик в гроб с моей свободой. Стало понятно, чему так обрадовался утренний фетишист, добровольному согласию одной идиотки влезть в петлю.