Во сне Артем печально улыбнулся. «Как же это было давно…» Правильно говорили старики, что детство пройдет быстро и необратимо. А им казалось, что игры не закончатся никогда… Теперь остались они в прошлом, канув в круговерти времени.
С годами дом становился все более ветхим: заметно просел конек крыши, окна, всегда весело смотрящие на пробегающих мимо людей, выглядели теперь печальными глазами. Да и время, кажется, сильно застопорило ход, словно не желало ускорять неизбежное и уносить последние искры жизни оставшихся в деревне стариков.
Нахлынувшие воспоминания плавно перетекли в продолжение сна, навеянного предрассветными звуками. А возможно, и мистическим «хозяином», если верить давним рассказам бабушки Анны. «Веселое, беззаботное время, где же ты?..»
Внезапно спокойствие нарушил нарастающий гул, а вслед за этим содрогнулся весь домишко. Артем подскочил, выведенный из забытья непонятным явлением. Поначалу подумалось вдруг, что ночная гроза решила-таки вернуться и довершить начатое. Но при грозе не трясется земля! Это было что-то новое. Успевшее заметно посветлеть на востоке небо приобрело вдруг кровавый оттенок, в глазах зарябило мелкой крапинкой, и дохнуло перегревшимся металлом. Артем, проходящий практику на металлургическом заводе, мог без ошибок отличить этот запах от множества других. В голове мгновенно промелькнула мысль: «Откуда? На дворе лето, и печь не топилась бабушкой уже несколько дней». И странные колебания почвы. Землетрясение? На памяти Артема подобного в этих краях еще не происходило.
И тут, словно обухом по голове: «Зона!» Красочно описанная вездесущими корреспондентами со всех сторон, закрытая для доступа территория. Говорили много и подолгу, рассказывали даже о попытках Зоны расширить поле своей деятельности. Но лишь на небольшие расстояния. А тут до нее – сотня с лишним километров. Немыслимо! Но факт налицо.
Артем схватил одежду в охапку и метнулся к выходу. Пробежал по коридору, хотел позвать бабушку Анну, но спину вдруг обдало жаром. Футболка вспыхнула, как спичка. Отпрянул к сеням, рванул горящую материю через голову, скинув на пол остатки ткани и опалив себе руки и волосы. А посреди коридора буйствовала стихия огня. Вверх, к почерневшему разом потолку, вырывалось из дыры в полу яркое пламя. Выдержать сильный жар было невозможно. Пришлось отступать, перескочив через порог, ведущий в сени. Артем, решивший поспешить на выручку бабушке Анне с улицы, через окно ее спальни, не обращая внимания на ожоги, стрелой метнулся во двор. Только оббежав вокруг, понял вдруг весь трагизм ситуации и остановился поодаль с открытым ртом, не в силах выдавить из себя ни звука и опустив от безысходности руки. Помочь бабушке внук уже ничем не мог. Строение полностью было охвачено огнем. Старенький дом, словно живой, прощаясь со своим прошлым, скрипел и стонал. Лишь начавший взрываться разлетающимися осколками шифер на крыше вывел Артема из ступора. Усилился жар, заставив отбежать еще на десяток метров. Но отвернуться от былого, исчезающего в языках пламени, парень не мог и потому не видел ужасной картины, которую рисовала сейчас природная катастрофа в гибнущем селении. Крики людей и животных, зарево пожарищ по всей округе и смрадный дым, заволакивающий окрестность. Подобие Хатыни, когда в садистском припадке фашисты сожгли деревню вместе с ее жителями. Только в этот раз палачом и извергом оказалась Зона – мистическое порождение неизвестных сил, появившееся на прилегающей территории бывшей атомной электростанции. Гулким отголоском прошлась она в один миг по мирно спящим домам, находящимся от привычных границ аномальной действительности более чем за сотню километров.