Напротив меня на расстоянии какого-то полуметра колеблется в такт движению поезда метро серое лицо женщины. Лоб сжат вертикальной складкой мучительного переживания, и мне даже показалось, что это физическая боль и женщине срочно нужна помощь, но по ее нервным тыканьям пальцами в телефон, я поняла, что она пишет СМС-ки. Её бросил любимый, и она взывает к нему, как к спасению души перед шагом в небытие. Фантазия моего сострадания почти что присвоила ей бисеринки слез и, хотя зрение мое оставляет желать лучшего, но расстояние до ее лица весьма мало, и этих искр влаги я все же не увидела, как ни старалась. Женщина остервенело тыкала пальцами в дисплей телефона и писала, писала, писала. Что-то отчаянно драматичное или даже трагичное случилось в её жизни, и она вынуждена трястись в метро куда-то, а не терпящая отлагательств беда сжимает ее напряженный лоб в сеть морщин и кривит губы в гримасу плача.
Я качаюсь, как истукан, чужой человек, заглянувший чуть глубже, чем можно постороннему, и пребываю в абсолютном бессилии. Я хочу помочь женщине и не могу, не пускает чувство соблюдения приличий.
Через несколько минут, перетасованная толпой входящих и выходящих людей, я облегченно благодарила это вселенское чувство соблюдения приличий, так как, заглянув невольно в смартфон несчастной, я обнаружила, что женщина всего лишь навсего играла в преферанс.
Какой жаркий июнь! Евгения Петровна не спеша идет к метро, обмахивая лицо копией приказа о формировании новой отчетной документации. В сумке, помимо кипы документов, выцарапанных с большим трудом в министерстве, лежат купальник и полотенце. Конечно, она вполне самостоятельный человек и может смело отправиться вместо работы домой. Важное дело в министерстве она уже сделала и заслуживает релакса, а эту «страшно необходимую» кучу бумаг она привезет в центр завтра, тем более что вторая половина рабочего дня уже на исходе.
Единственным мобильным в настоящее время человеком, легким на подъем и готовым почти на все, является переводчица с английского языка Анна. Анне Николаевне уже за сорок, но почти все ее зовут Нютик за веселый нрав и неиссякаемое чувство юмора. Когда-то давно их поселили в один номер в командировке на конференции в городе Сан-Франциско, и с тех пор отношения превратились в приятельские, а потом – и в дружеские.
Анна не присутствует на рабочем месте с девяти до шести, так как имеет скользящий график и половину ставки, да еще и проживает в Строгино, где до сих пор остались маленькие кусочки нетронутой злобным человеком природы на берегу волшебной Строгинской поймы.