— Согрелась?
— Да. Спасибо, — она сделала глоток горячего напитка, и мой взгляд дольше положенного задержался на ее губах. Было время, когда я мог целовать эти губы, когда хотел, сколько хотел и где хотел. Теперь же это право принадлежит другому мужчине, впрочем, как и право не только целовать ее, но и делать такие вещи, о которых я в свое время мог только мечтать.
Остановись, идиот!
Протянув руку на заднее сиденье, я нащупал бумажный пакет с пирожными, пока не ляпнул какую-нибудь пошлую гадость и открыл его. Пространство моментально заполнилось сладким запахом меда, и внутри меня затрепетало чувство ностальгии. Не то, что бы в Америке не делают медовых пирожных, просто именно эта сладость имеет вкус счастливого детства, когда у меня еще была настоящая семья, родного дома и моей первой любви.
И единственной.
Я достал бисквитный прямоугольник и откусил внушительный кусок.
— Господи, они невероятные. Поверить не могу, что сумел так долго протянуть без этого, — мне кажется, я имел ввиду не только пирожные.
Лера рассмеялась очаровательным смехом, пробуждая во мне целый водопад эмоций. Быть может все дело в бесподобных, тающих во рту пирожных из кофейни тетушки Эммы? Несомненно, это именно так.
Продолжай в том же духе, Фог!
— Хочешь? — я поднес пакет к носику Леры, и как только она собралась запустить туда руку, резко оттянул его назад. Она изящно приподняла изогнутую бровь, не зная, как реагировать на мою маленькую шалость.
— Серьезно Туманов? Хочешь поиграть?
Не то слово.
— Прости, Ласточка, но когда дело касается этих пирожных, я могу быть…
— Идиотом?
— Я бы сказал "непредсказуемым".
Лера покачала головой и снова взглянула на пакет, зажатый в моей руке.
— А я думала, мистер Фог, вы действительно стали джентльменом, — и театрально вздохнув, добавила, — очевидно, я ошибалась.
Мистер Фог.
Непривычно слышать подобное обращение из ее уст. Гораздо приятнее, когда она называет меня просто Туманов.
Туманов, ты совершенно меня не слышишь!
Сколько еще это будет продолжаться, Туманов?! Почему ты так со мной поступаешь?
Что это за хрень, Туманов?! Ты снова курил эту дрянь?
Кричащий голос Ласточки, вихрем пронесся в моей голове и от одолевшей меня дрожи, я чуть не вылил горячий кофе на свои яйца.
Я молча протянул пакет Лере и, запихав в рот остатки пирожного, вытер руки салфеткой, стараясь откровенно не пялиться, как она откусывает кусочек.
— Лекс, расскажи мне, — попросила она, спустя несколько секунд молчания.
— Что рассказать?
— Ну, как ты стал…таким.
— Каким таким?
От былой веселости не осталось и следа и мне вдруг стало казаться, что я совершаю что-то запретное, находясь наедине с Лерой в этом особенном для нас обоих месте. Мы не делаем ничего плохого, мы просто говорим и пьем кофе, как старые знакомые, но во всем происходящем есть нечто особенное. Нечто такое, что может стать точкой отсчета приближающей нас к неизбежному.