Наступила долгая тишина. Уна внимательно вглядывалась в резко ставшее хмурым лицо Мартина, надеясь, что он хотя бы попытается понять ее. С каждым мгновение, пока он молчал, травница теряла свою хлипкую надежду.
– Уна, послушай, – мягко начал Мартин, хотя девушка ясно видела, что запас его терпения невелик. Вообще, слышать, как Вуд старается говорить мягче, было в новинку, – то пророчество – просто сказка, миф, не больше. Зря я тебе рассказал о нем, теперь ты примеряешь на нас эти мистические образы, но в реальном мире мы всего лишь послы доброй воли, отправленные в путь, чтобы спасти свой город и своих людей от голода. Это единственное наше предназначение, и это определенно не мало, понимаешь?
– Да! Но мы ведь то и делаем, что пытаемся сплотить народы! Это не просто торговля и сотрудничество, знаешь, это все может превратиться в крепкую дружбу между разными городами! Мы объединяем людей! – горячо воскликнула Уна. С севера подул какой-то удивительно прохладный ветер, и девушка поежилась. Она плотнее закуталась в плащ, не замечая, что Мартин остановился. Когда травница, наконец, обернулась к нему, то ее встретил недовольный взгляд. Больше в выражении лица Мартина не было мягкости и желания не обидеть девушку.
– Уна, извини, но ты несешь полную чушь, – покачал головой парень. Девушка почувствовала бессилие. Она была уверена в своей правоте, но как же трудно было донести все это до Мартина! Ей так хотелось, чтобы и он поверил во все ее теории. Это было очень важно.
– Хорошо, но ты можешь хотя бы подумать об этом? – тихо попросила Уна. Она обняла себя руками, поражаясь, насколько быстро в горах меняется погода. Буквально несколько минут назад солнце палило нещадно, а сейчас на небе его закрыли темные, с фиолетовым отливом, тучи, а ветер разыгрался не на шутку. Травнице даже показалось, что потихоньку начинался дождь, потому что на щеку упала первая холодная капля. Девушка смахнула каплю со щеки и уставилась на Мартина, ожидая ответ. Тот несколько мгновений смотрел в упор на нее, а на его лице было скептическое выражение, которое заставило Уну ощутить чувство злости и раздражения. Эти чувства поднимались из самых глубин ее существа, мешая мыслить ясно. Травница сама не заметила, как ее руки сжались в кулаки, а в груди завибрировала не ощутимая раньше энергия. Девушка буквально заставила себя чуть успокоиться, и вибрация пропала. – Боги, Мартин Вуд, почему ты так яростно отрицаешь эту мысль?
– Потому что это самая глупая твоя идея, которую я слышал, ясно? – огрызнулся Вуд и отвел взгляд в сторону. Уна видела, что он тоже напрягся, наверно, ощущая такое же раздражение, как и она сама. Им обоим не нравился этот разговор, но если травнице было необходимо, чтобы он продолжался, то Мартин хотел его немедленно закончить. – А твое упрямство просто поражает. Смирись с тем, что не все твои мысли насчет особого предназначения для каждого человека не абсурды, и прекрати заставлять меня обижать тебя. Мне совершенно не хочется этого делать, и ты это прекрасно знаешь!