– Он вообще-то нам не подчиняется – в ответ буркнул Леха, которому совершенно не улыбалась перспектива, тащиться обратно – да и язык друг друга, ни он, ни я не знаем. Как переговариваться то?
– По-пьяни, помнится как-то, ты и с китайцами разговаривал, и с Витькиным догом, а уж с котом своим, так вообще на одной волне, в одном звуковом диапазоне – так что не маленький – справишься.
– Тогда скажи Акилу, пусть все ему объяснит, а я пойду, чуть облегчу свою ношу.
Проклиная все на свете, Леха отправился за вещами, чуть подумав, отнес к дальнему саркофагу кувалду, вынув из рюкзака, оставил там же, все не нужное ему сейчас, включая и найденные предметы. В рюкзаке, оставил только НЗ, аптечку, и бутылку с остатками воды, чтобы не было соблазна, снять ее с пояса, и сделать глоток. Ахмед же облегчаться не стал, и в полной амуниции, ждал, пока будет готов Алексей.
Вот так вдвоем, они и двинулись обратно, пользуясь неровностями крученого хода, как ступеньками, выбрались в первый ребристый зал, напоминающий творчество сумасшедшего зодчего, и начали прохождение уровня, словно персонажи какой-то игры-бродилки. Переговариваясь в основном с помощью жестов, хотя в спецназе не служил ни один, не другой, но передать указание направления, скорость движения, и «иди» или «стой», как-то получалось.
Шепот снова вернулся, и Алексей принялся мурлыкать себе под нос, залихватские песенки, из русского частушечного жанра, Ахмед, уловив идею, тоже начал что-то напевать. Двигаясь как можно быстрее, миновали залы с чужими пропорциями, и начали искать свои метки, которые только на первый взгляд было легко обнаружить, на самом же деле, очень даже запросто, можно было пройти мимо них, ничего не заметив.
– Табэн? – Поинтересовался Леха – это было одно, из тех, двух десятков слов, что он запомнил, означавшее – Устал?
– Швайя-швайя – ответил араб.
– Хорошо хоть не швайн – усмехнулся «Даты», хоть и понял, что это «швая», значило чуть-чуть. Тогда две минуту отдохнем – он показал два пальца, и ткнул в часы на руке.
– Хэлуа – кивнул солдат, и они, привалившись к стенам, несколько минут успокаивали дыхание, и рвущиеся из груди сердца.
– Обратный путь, всегда одновременно и легок, потому, что ты его как бы знаешь, и в то же время, тяжел. – Думал Леха – потому что тянется бесконечно долго, нужно подниматься, а не спускаться, идти все время вверх, и совсем не с тем любопытным настроением, что шли туда.
Чуть отдохнув, они двинулись дальше, опять проходя через лабиринты низких тоннелей, треугольных переходов, и пугающе широких коридоров со странными барельефами, в которых, казалось, притаилось нечто зловещее. Во время очередной остановки, перед высокой, но узкой щелью, они услышали голоса, доносящиеся с другой стороны. Прислушавшись, Алексей прокричал: