Людовик и сам это отлично знал. Но...
- Маркиза, вы сами знаете, сколько значила для меня Атенаис.
Франсуаза не позволила себе улыбнуться, хотя отметила это важное 'значила'. Людовик уже отрекся от своей любовницы. На расправу он ее не выдаст, но...
- Народ настроен к ней очень... холодно. Вы сами помните Лекюера...
Помнил ли Людовик? Да отлично он помнил священника, который отказался дать мадам де Монтеспан отпущение грехов. Еще и высказался в весьма нелицеприятных выражениях. Конечно, Великолепная Атенаис бросилась жаловаться возлюбленному, священника строго наказали, а толку?
Как люди ее не любили, так и продолжали, а теперь вообще возненавидели.
- Я не могу отдать ее на расправу, маркиза.
- Но этого и не надо, ваше величество. Есть ведь решение, которое устроит все стороны? И я не верю, что вы, с вашим блестящим умом, до сих пор его не приняли. Хотя, конечно, это безумно тяжело. Я вам так сочувствую, сир, просто безумно...
Судя по бараньему взгляду короля - решения он в упор не видел. Но не признаваться же?
- Какое бы решение я не принял, маркиза все равно будет мертва...
Хоть суди сам, хоть отдай святошам - результат один.
- Ваше величество, но мертва - и мертва для мира, это все-таки вещи разные? И дети смогут ее навещать, и вы проявите свое милосердие. А монастырь можно выбрать... подходящий?
Франсуаза смотрела невинно. А до Людовика доходило.
И то верно, монахиня - уже не человек. И на ее детей это не ляжет? Не будет Атенаис, будет сестра Мария, например. Где-нибудь в глуши, там, где птица лишний раз не пролетает?
И на него уже позор не падет, он не станет закрывать королевским именем чернокнижницу. И...
Какая же умница Франсуаза. Не зря он ей детей доверил...
- Вы правы, маркиза. И монастырь уже выбран.
Франсуаза присела в реверансе.
- Я и не сомневаюсь в вашей мудрости, сир. Так я могу объяснить это детям? Что их мама, в ужасе от подозрений, решила очистить свое имя единственным возможным путем - и уйти от мира, чтобы на них не пало пятно подозрений?
- Да, разумеется.
- Благодарю вас, сир! Вы так добры...
Людовик галантно распрощался с дамой и вернулся к делам. Но сейчас ему было уже намного спокойнее. Скандал, конечно, разразится, но королевскую фамилию не затронет, а это уже отлично!
Умничка, мадам де Ментенон.
Надо будет чаще с ней общаться. И как он ее раньше не заметил?
Франсуаза тоже была довольна. Ей удалось натолкнуть короля на хорошую мысль и устранить с дороги одно из главных препятствий. Она была так близко от трона, так близко от Людовика, казалось, руку протяни, а вот воспользоваться властью не могла. Атенаис порвала бы горло любому, заподозрив в покушении на ее право или место. Сейчас же...