Из нескольких кавалеров она выбрала Ашли – молодого талантливого хирурга из Южной Африки, и была даже не прочь выйти за него замуж. Как-то я пригласила их к обеду. Сюзанна принесла начатую бутылку вина, не беспокоясь, что так не делают, и не заботясь о том, кто как о ней подумает. Обед был с красной икрой и водкой. Мои артишоки она взялась приготовить на английский лад, традиционно, как это делали еще чуть ли не при королеве Елизавете I. Как ловко Сюзанна работала ножом и как трудолюбиво растирала соус!
Ашли нам понравился. Его вопросы о Набокове были разумны. Он происходил из среды, где читают книги и слушают музыку. Было понятно, что он увлечен Сюзанной. Но, к сожалению, довольно скоро этот роман закончился, как позже и два других.
Я помню, как как-то во время ланча Сюзанна взяла себе только кофе. Бутерброд она забыла дома, а купить что-нибудь в продуктовом лотке у колледжа категорически отказалась – она хотела себя наказать за небрежность и быть до вечера голодной. Я не представляю никого другого, кто бы так сделал.
Неожиданно появился жених, Роберт, ее танцевальный партнер.
Он был старательно одет, услужливый, работал в телефонной компании, выглядел неплохо, жил с мамой в своем доме на окраине Бостона.
Свадьба была в Шотландии, в старом замке, приспособленном для таких празднеств. Прибыли туда в основном его родственники – во всем новом, с цветами, но без улыбок, подавленные богатством и незнакомой красотой. На множестве фотографий – Роберт в смокинге, Сюзанна в подвенечном платье и кружевах, маленькие девочки-ангелочки, поддерживающие шлейф этого ослепительного платья, англиканский священник, благословляющий молодоженов.
Они разошлись меньше чем через год. Сюзанна, я уверена, и не собиралась быть с ним долго. Но брак, пусть короткий, был нужен для какой-то ритуальной жизненной дисциплины, как она ее понимала.
На нее сыпались, буквально сыпались наследства, одно за другим. Сначала умер отец – он завещал ей и Стивену дом и землю. Потом от рака легких умерла мать, оставив детям дом в Лондоне, дом на юге Франции, внушительную собственность в Израиле и большую коллекцию старинной мебели, ковров, фарфора и картин. А потом трагически умер сам Стивен – от наркотиков. Все, что принадлежало ему, перешло Сюзанне.
Забота об этих богатствах, при ее тщательности и скуповатости, обернулась теперь чуть ли ни единственным содержанием ее жизни.
Адвокаты стали ее главными собеседниками, а деловые бумаги – тем, что она постоянно писала, редактировала и улучшала.
Обеды прекратились, наши ланчи случались все реже. Через какое-то время она оставила колледж, уехала в Калифорнию и исчезла.