Лилли хотела было что-то сказать, но тут заметила Келвина Дюпре, который сидел в стороне от всех возле побитого и опустошенного торгового автомата. Он был похож на наказанного мальчишку. Лилли боялась, что он жалеет о той минуте, когда дорога вывела его и его семью к стенам этого городка. Он посмотрел на Лилли и прищурился. Весь его вид говорил о беспокойстве.
– Лилли, прошу прощения, что прерываю, – сказал он. – Мне бы хотелось поговорить с вами с глазу на глаз, когда закончится встреча.
Лилли посмотрела на остальных и пожала плечами.
– Да, конечно.
Все неловко опустили глаза и разглядывали стол, собственные руки и исцарапанный пол, как будто ответ на все вопросы был написан на грязной и растрескавшейся керамической плитке. И все же ответ никто не озвучивал.
Повисло скептическое молчание.
Лилли встретилась с Келвином в железнодорожном сарае позади ратуши. Это было одно из немногих зданий в западной части города, не пострадавших в пожаре, который вспыхнул на прошлой неделе. Сарай был размером с два автомобильных гаража и находился в безопасной зоне за выстоявшими отрезками стены. Его окна были заколочены, внутри было темно и воняло плесенью, вдоль стен стояли мешки с цементом и грунтом для комнатных растений, над которыми висела паутина.
– Ваше предложение еще в силе? – спросил Келвин у Лилли, когда она закрыла за ними дверь и зажгла керосиновую лампу, стоявшую возле стопки шпал. Бледно-желтый свет осветил тонкие, острые черты лица Келвина, из-за чего его напряженный взгляд стал казаться еще более напряженным.
– Какое предложение, Келвин?
– Предложение принять мою семью, позволить нам остаться и влиться в общину.
– Само собой, оно в силе, – Лилли наклонила голову набок. – Почему нет?
– Вам ведь нужны работники? Вам ведь нужны здоровые ребята, которые могут помочь? Как я. И мой сынишка Томми. Ему, конечно, всего двенадцать и он сильно исхудал – я на него без слез и взглянуть не могу, – но он может ворочать мешки с себя весом.
– Да. Определенно, Келвин. Я ведь уже говорила, нам нужна вся ваша семья. Но к чему вы клоните?
– Я хочу предложить сделку.
– Какую сделку? – удивленно спросила Лилли. – О чем вы?
Келвин вдруг страдальчески посмотрел на нее. Его взгляд стал мягче.
– Лилли, я верю, что Господь не просто так привел нас в ваш город. Может, мы узнаем причину этому, а может, никогда не узнаем ее. Я не знаю. Об этом не мне судить. Пути Его неисповедимы. Но я всем сердцем и всей душой верю, что Он привел нас сюда.
– Так… – кивнула Лилли. – Вполне справедливо. И что же вы предлагаете?