Взрослой скорее была я, а не он, потому во все эти выгоды, перспективы и планирования уже наигралась, и теперь хотела настоящего чувства. Было бы оно, а уже остальное – приложится, кровью и потом выстроится.
– Пойми, – продолжал Павлуша. – Мы ведь привыкли уже друг к другу. А привычка – это всегда убийство яркости… И видимся теперь чаще. Если каждый день будешь есть конфеты, то перестанешь ощущать их сладость, в конце концов…
– Вот я и говорю, давай на время расстанемся. А потом, если скучать будем, или, там, поймем, что никак друг без друга… Тогда начнем сначала все. И вкус тогда снова почувствуется.
– А потом опять приестся и мы всю жизнь так и проведем, то съезжаясь, то расставаясь! – Павлик горячился все явственней. – Я много думал об этом. Так нельзя, Сонь. Мы должны понять, что мечты убиваются воплощением, а яркость чувств – временем. Понять, смириться, и гнаться уже не за яркостью, а за гармонией и стабильностью. Только тогда все будет хорошо. Иначе – бред слошной…
Я как-то даже смутилась от такой его теории. Ведь здорово звучит! Уверена, слышали б это какие другие женщины, разорвали бы меня на кусочки, чтоб добиться права обладания таким порядочным и степенным мужчиною… Человек так ко мне относится, строит планы, ищет перспективы, а я… Дура набитая.
Ведь расстаться я хотела вовсе не из-за угасания чувств с Павликом – накала для меня с ним никогда не было, всегда – упоение чистотой отношений и их правильностью. Разрыва я жаждала из-за появления в моей жизни Бореньки. А Павлик о нем не знал, и потому истолковал все по-своему…
– Мне нужно остаться наедине со своими чувствами, – выдавливаю через силу. – Нужно разобраться в себе. Давай какое-то время не видеться.
– Бред это все! – Павлуша болезненно морщился. – Ты просто ищешь очередных трагедий и, не находя, сама их устраиваешь. Посмотри на себя? Ты ужасно выглядишь, когда говоришь о расставании. Видно же, что ты страдаешь от этого…
Еще бы! Не всякий человек добровольно откажется от стабильного и надежного компьютерщика ради безбашенного и безнадежного рокера… А тот, кто таки это сделает, выглядеть будет ужасно, потому что начнет тут же бояться за свое будущее. Вот я и боялась, а Павлик принимал это за страдания по нему-любимому…
– Впрочем, если тебе действительно необходимо разобраться, я на время исчезну. Сколько тебе нужно? Две недели? Месяц? Перед тем, как выходить замуж, тебе действительно лучше проверить себя…
Я провожала его при полном надрыве чувств. В последний, как мне тогда казалось, раз, обнимала ладонями гладкое лицо с почти детской кожею. Желала счастья, шепча одними губами что-то схожее с молитвою. Разглядывала его огромные загибающиеся кверху ресничища и сквозь слезы улыбалась их спутанности. В общем, была наполнена торжественностью и чистой, светлой печалью, как уходящая в монастырь грешница, прощающаяся с такими милыми сердцу земными удовольствиями.