Кстати, Лаврентий Павлович, раскритиковав в пух и прах на конституционной комиссии проект уголовного кодекса старшего лейтенанта госбезопасности Косова, по сути, вышел из истории начала апреля без существенных потерь. Может, осадок у кого и остался, но никаких взысканий ему не последовало. Косов тоже ничуть не пострадал, даже был обласкан несмотря на то, что его проект "завернули". Попытка рельефно выявить работу НКВД, направленная, прежде всего, на устранение найденных недостатков, пошла в зачёт. Более того, удовлетворили мою просьбу назначить старлея моим заместителем в моторный отдел промышленного управления ГЭУ. Надо же было кому-то подписывать официально документы, пока начальник, напрочь простуженный после тюремного купания, барахтается между тем и этим светом. Спасибо Полине, вытащила своими отварами и настоями мой избалованный позднесоветской медициной, на которую пришлось моё детство и "ударными" дозами лекарств в дальнейшей, не прощающей болезней жизни, организм из цепких лапок хвори.
Ещё один участник тюремного приключения, Апполинарий Седых, приглашённый мной в гости по тому случаю, что его семья оставалась в Алма-Ате и чувствовавший себя, поначалу, ничуть не лучше, оправился заметно быстрее меня и убыл в почётную ссылку без понижения в звании и должности, к новому месту службы на самый Дальний Восток, возглавив там погранотряд. Мой бывший командир теперь имел полное право гордиться тем, что защищал границы СССР со всех направлений, начав с финской, через Грузинскую войну, Восточный Туркестан, добравшись до Приморья.
Гораздо сложнее история закрутилась с Гинзбургом, потерявшим статус подозреваемого и осложнившим этим всем нам жизнь. Кобулов, доброй души человек, передал дело Рожкова-Гинзбурга, по моей же давней просьбе, моторному отделу. Когда Косов ввалился ко мне в изолятор лагерного лазарета, где я отлёживался чтобы никого не заразить, я уже по лицу понял, что случилась беда. После его рассказа я осознал и масштабы. Дело в том, что Гинзбург действительно написал заявление. И там действительно говорилось, что Рожков всячески препятствует снятию с производства серийного Д-100-4 и замене его на "вертикалку". Но потом, потом русским по белому было написано, что препятствует он, влияя на своё руководство в НКТП, а то, в свою очередь, хоть и создало совместную комиссию с НКО, никак не решит, какой мотор предпочесть. Гинзбургу было уже, по сути, всё равно, какой именно танк делать, но определённости не было! КБ подошло вплотную к стадии детальной проработки проекта и встало. К настоящему моменту ситуация длится уже почти четыре месяца! СССР что, танки не нужны? ЗИЛ даже Т-26М перестал выпускать, полностью перейдя на гаубичные самоходки на его базе и тяжёлые пушечные броневики!