Невесомость (Кузнецова) - страница 13

— Ну сначала разделим уравнение на две части и запишем их в системе, — низким голосом начал парень, глядя на написанное. — То есть первое — это уравнение в числителе, а второе — в знаменателе. Затем найдем корни каждого.

Лариса Юрьевна довольная кивнула, и когда Денис принялся писать, снова надела очки.

Я была не очень сильна в тригонометрии, да и в алгебре в целом, поэтому старалась не отставать и записывать выражения с синусами и косинусами, что стремительно появлялись на доске. У Дениса всё так ловко получалось, словно ему под диктовку давали писать решение. Я в страхе подумала о том, что если вдруг меня вызовут к доске, то позора мне не избежать, потому что на такие уравнения у меня уходило, как минимум, минут пятнадцать, а не три, как у моего соседа, который невозмутимо и спокойно писал строчку за строчкой.

После того, как он нашел все корни уравнения и написал ответ, Лариса Юрьевна или "парабола", как позже выяснилось ее называли в школе за спиной, улыбнулась, отметила что-то в своей тетрадке и велела ему садиться.

— Видите, вот такие нюансы нужно учитывать, не забывайте про область допустимых значений, — сказала она, обращаясь к классу. — Так, кто следующий?

При этих словах, как и в прежней школе, меня охватил мандраж. Денис, вернувшись на свое место, ухмыльнулся, глядя в мою сторону, и, была я уверена, собирался что-то сказать, но стремительно отвернулся и начал что-то черкать на полях тетради серебристой ручкой.

— Никит, пойдем, — на моё спасение сказала Лариса Юрьевна.

Я облегченно выдохнула и приготовилась писать. Стало немного жаль, что меня посадили так далеко от Карины, с ней было бы всё же намного легче и не так волнительно. Да и Денис, похоже, не был рад, что я нарушила его привычное одиночество своим присутствием, поскольку весь его вид говорил о том, что ему и одному совсем неплохо. Я чувствовала себя очень некомфортно, словно вторглась в чужое пространство без разрешения. Хотя…по сути, так оно и было. Чувствовалось, что Денис выстроил вокруг себя стену и никого, тем более меня, не собирался пускать за её границы. Он казался невозмутимым, отстраненным от всего происходящего. Что-то мне это напоминало…

В прежнем классе я вела себя практически так же, но на то была своя причина, причем очень веская, поэтому я старалась не вспоминать о ней.

Вторым уроком у нас стоял русский язык, и после звонка все принялись собираться. Я в спешке закинула в сумку учебник, несколько своих тетрадей по алгебре и направилась к выходу.

— Ну как тебе первый урок? — с энтузиазмом спросила Карина, когда мы оказались в коридоре.