– Нет, Сашенька ничего не присылал. Это прапорщик отдал, который его привез.
Мария Павловна осторожно поправила одну из военных фотографий, чтобы краешек не высовывался наружу и не мялся. В альбоме нашлось множество снимков, любой из которых оживил бы очерк, но для публикации нужно их забрать отсюда и отсканировать, а Самсонову совершенно не хотелось уговаривать мать дать ему на время несколько карточек убитого сына. К тому же, потом пришлось бы сюда вернуться и принести их обратно, да еще отвечать за сохранность.
– Мария Павловна, а как вы сейчас живете? – неожиданно для себя спросил Самсонов.
– Да живу себе и живу, – пожала плечами Мария Павловна. – Пенсию получаю, на картонажке работаю.
– А с личной жизнью как?
– Да что вы, Николай Игоревич, – смутилась хозяйка маленького дома. – Какая в моем возрасте личная жизнь! Мишку подняла – вот и вся личная жизнь.
– Вы хотите в вашей жизни чего-нибудь?
– Да чего уж теперь хотеть? Пожила – и слава богу.
– Значит, можно сказать, вы счастливы?
Мария Павловна помедлила.
– Что же такое "счастлива"? Никого не убила, не ограбила, не обворовала. Не скажу, что никого не обманывала, но только по мелочи – кто тут без греха. Живу спокойно, червь душу не гложет. Как скажете – счастлива?
Самсонов задумался в свою очередь.
– Хорошо, если начать жизнь заново, вы сделали бы что-нибудь иначе?
– Мужика бы получше нашла, это точно, – почти без паузы ответила неудачливая жена. – Замуж-то мы дурами выходим, а когда умнеем – уж замуж никто не берет.
– А как Александр?
– А что ж Александр? Как тут изменить? Забрали – и забрали. Это уж не мне менять надо.
– Отмазать можно от армии.
– Ну да! Это сейчас можно, если деньги есть.
Доказывать матери ее вину в смерти сына – не самое возвышенное занятие на земле. Самсонов развивал тему в исследовательском нетерпении и в желании поскорее закруглить визит, не думая о благовидности собственного поведения. С каждой минутой ему становилось все тягостней.
– Что вы сейчас думаете о той войне, и что думали тогда?
– Не думаю я войне. Я вообще не понимаю, зачем войны нужны.
– Но существуют же справедливые войны?
– Наверно. Если на родину напали, как же не воевать.
– А если твоя страна напала на другую, надо воевать?
– Как же не воевать, посадят ведь.
– Ну а добровольцем надо идти?
– Кто его знает. Так не скажешь, это надо смотреть. Лучше не воевать, конечно, и не нападать ни на кого, я так думаю.
Из магнитофона звучал уже "Пинк Флойд", The Wall. Привыкший в последние годы время от времени слышать одну-единственную композицию оттуда, про несовершенство системы народного образования, Самсонов развлекся полузабытыми пассажами и задумался о своем никому не интересном прошлом.