Империалисты не могли смириться с ростом могущества и влияния в мире «коммунистической заразы» — Советского Союза. Они усиленно вели подготовку к большой войне, к новому крестовому походу против нас. Главной ударной силой мирового империализма на этот раз стала фашистская Германия. Вскормленная на англо-франко-американских хлебах, упоенная славой легких военных побед на Западе, гитлеровская Германия, как разбойник из-за угла, вероломно напала на нас 22 июня 1941 г.
Нападение на СССР гитлеровцы совершили коварно, нарушив советско-германский договор о ненападении. В 4 часа утра немецкая авиация нанесла мощные авиационные удары по городам Рига, Шяуляй, Каунас, Вильнюс,
Гродно, Брест, Волковыск, Кобрин, Слоним, Барановичи, Минск, Бобруйск, Житомир, Киев, Севастополь, Вент-спилс, Лиепая и другим, а также портам, железнодорожным узлам, аэродромам. Всего в первом авиационном ударе (двумя волнами) участвовало 3100 самолетов противника.
Ожесточенные сражения развернулись от Северного до Черного моря и в особенности на северо-западном, западном и юго-западном направлениях.
Война длилась 1418 дней и ночей и закончилась полным разгромом третьего рейха и безоговорочной капитуляцией Германии в Берлине.
Нетленная память не может забыть трагические дни и ночи 1941 г., когда мы сразу же в первые дни и месяцы боев понесли огромные потери в людях и технике. Отступая, оставили большую часть своей территории, лишились многочисленных фабрик, заводов, других важных экономических объектов, запасов хлеба, необходимых промышленных и сельскохозяйственных ресурсов. Эту беду я видел своими глазами.
Нам объясняли тогда, и теперь часто говорят о том, что все это произошло потому, что Германия напала на нас внезапно, разорвав, как клочок бумажки, советско-германский договор о ненападении, поправ все международные законы. Что наша страна, будучи по природе своей миролюбивой, оказалась неподготовленной, а агрессор всегда лучше и заранее готовится к войне, так как по природе своей фашизм — это война, насилие, захват чужих территорий, ограбление других народов.
Все это так. Но невольно возникают вопросы: почему, зная о вероломстве фашизма, о неизбежности его нападения, мы оказались недостаточно подготовленными к отражению ударов противника? Почему первые удары немцев оказались для нас ошеломляющими, роковыми? Почему мы понесли в первые дни и недели войны тяжелейшие, трудновосполнимые потери? Почему мы часто говорим о внезапности нападения, если заранее знали о начале войны? Все эти «почему» будоражат нас и сегодня.