— Родовичи! — опять вскочил Рокот. — Нельзя же…
— Сядь, Рокот! — гневно громыхнул Збор. — Ты свое слово сказал. Теперь говорит Лия…
Судя по тому, как бессильно заскрипел зубами Рокот, он совсем не был уверен в остальных членах Совета.
— Обычная вира…
— Снежан, высказывайся.
— Вира…
— Твое слово Крон.
Кузнец встал, обвел совет глазами и тихо сказал:
— Вира. Моя семья усыновит Гора. Вот наше слово.
Я не поверил своим ушам. Ровно!!! В мозгах полыхнула бешеная радость, ноги стали подкашиваться, и я чуть не упал. Ровно!!!
— Поровну… — задумчиво пробормотал Збор. — Давно голоса Совета так не разделялись. Даже не знаю, что сказать. Парень истинный словен по крови, да и по делам тоже. Но совсем не для того нашими предками законы писаны, чтобы мы ими помыкали… — старшина вдруг посмотрел на меня и спросил: — Есть тебе что сказать в свое оправдание, Гор?
— Нет… — слова вылетели сами по себе, — одно скажу: довелось бы повторить, повторил бы, даже не задумываясь.
— Добрые слова!!! — Крон отбросил кресло и вздернул кулак кверху. — Слышали, родовичи? Слова доброго славена!!!
— Наш!
— Смерть!
— Родович!
— Чужак!
— Виру присуди, Збор!
— Смерть!
Главы семей с криками вскочили с мест. Мне показалось, что еще немного — и вспыхнет схватка.
— Тихо, родовичи!!! — вдруг рявкнул Збор. — Я свое слово буду говорить!
Мгновенно в зале Совета наступила тишина, люди расселись по своим местам и напряженно уставились на старшину рода. А я… я просто стоял и ждал…
— Нелегкая мне досталась задача… — старшина тяжело выговаривал слова. — Да, доблесть Гора — это доблесть настоящего славена. И не его вина в том, что не стал он родовичем… — Старшина обвел взглядом зал, немного помедлил и повысил голос. — Но и не наша! Мы живем законами предков, как жили десятки поколений до нас, и мы не вправе нарушать их. И не будем!
По залу опять прошел глухой ропот. Крон хотел что-то сказать, но смолчал и опустил голову на сжатые кулаки.
— Горан, сын Ракши: ты приговариваешься к смерти… — слова старшины зловеще пронеслись по залу. — Завтра в полдень тебя прикуют к Скорбной скале и оставят на милость Океана. Да не будет на тебя никогда возведена хула, а род справит по тебе тризну, как по родовичу. Я все сказал…
«…мокряки видом весьма отвратны, зело подобны утопленникам и обладают в своей конструкции признаками, присущими гадам морским. Однако ж, вопреки досужим домыслам, сии монструмы происхождение свое ведут не от утопленников и способны к воспроизведению себе подобных путем яйцеметания. Я склонен относить мокряков к разделу трупоедов морских, и не наделяю сих монструмов способностью поедать свежую пищу, поелику произведенными опытами установлено, что от свежей рыбы оные отказываются, предпочитая тухлятину…»