- О несказанная благодать! - голос Твора растекся неизъяснимым восторгом. - Ничтожны мои дальнейшие слова и грубы уста, их произносящие! Однако Высокоподнятые и Всеразумнейшие Владыки...
Гундарев, не подав вида, привычно насторожился.
- ...Всеразумнейшие Владыки избрали меня, недостойного, для оповещения о предмете, могущем развлечь вечернее отдохновение Вашей Космичности... И как ни пустячен вышеозначенный предмет...
Звук транслятора бился в ушах, как жужжащая муха.
- Премного благодарен Владыкам! Лично и персонально, и от имени всех...
"Уф! - подумал Гундарев, откидываясь на сиденье реалета. - Кой черт, чего ради мы так печемся о Договоре? С кем? "Брат по разуму", не угодно ли, - Твор! Кто мы им, а они - нам?.."
Унылые и неновые мысли. Гундарев их тотчас пресек. Если других соседей по Галактике нет и не предвидится, то все, что он делает, - надо. "Братьев по разуму", как и родственников, не выбирают.
Сотрудников, кстати, тоже. Теперь разговор с ними. До вечера осталось всего ничего, отдыхать некогда. Надо все обсудить. Проанализировать. Взвесить. Продумать возможные варианты... Хотя что тут такого? Гостей положено приглашать, развлекать, сколько уже таких вечеров было! Интересно, но утомительно. И уже скучновато. Рутина, банальщина. Может, и нечего все уж так обмозговывать, искать подкопы и контроверзы? Достаточно подкинуть задачу Рамиресу. Между прочим, почему мы с ним неизменно на "вы"?
- Послушайте, Рамирес, - сказал Гундарев, уединяясь с ним в кабинете. Интересно, почему мы до сих пор на "вы"? Что вы, ксеноэтнограф, об этом думаете?
- Гм... - пожал плечами Рамирес, что при его бочкообразной комплекции было делом нелегким. - Мы с вами, знаете ли, официальные лица.
- И вам никогда не хотелось расслабиться? Выпалить по-простецки: "Чепуху ты несешь, господин Посол!"
Неуловимая гримаса тронула губы мулата.
- Для разрядки было бы лучше всего, скорчив рожу, разок-другой кувыркнуться перед синклитом Великих...
- Ясно, вернемся к делу! Что вам известно об этом празднестве Семи Лун? Как расценивать приглашение участвовать в нем? Есть ли тут политический ход, и какой?
Темные выпуклые глаза Рамиреса уставились на Гундарева, не моргая. Смотрели в упор и насквозь, как через отлитую из стекла фигуру. Бестактностью это не было, такой взгляд возникал у главы экспертов в минуты сосредоточенности, но ощущать себя неодушевленным предметом удовольствие малое; усевшийся было Гундарев встал и прошелся по комнате, на что Рамирес не обратил никакого внимания: чинопочитанием он не страдал.