Диана была права. Роджер даже не единственный предмет моего воинствующего отвращения. Куда более жестокие фантазии посещали меня насчет Алисы и Кейденс.
— Кроме того, цель вовсе не в том, чтобы причинять людям боль. Это личностное развитие.
— Слушай, я терпеть не могу эти слова. От них за версту пахнет махровым феминизмом девяностых.
— Прекрасно. Тогда подумай, какой это потрясающий способ воспитать силу духа. Уверенность в себе. Почувствуй себя сильной, как миллион буйволов.
— Я и так чувствую себя как миллион буйволов. Миллионы, миллионы буйволов.
— Так, попробуем с другой стороны. Тренер там очень симпатичный, остроумный и… одинокий.
— У меня в жизни уже есть один симпатичный парень, — упиралась я.
— Нет, Вэлери, у тебя в жизни есть один твердый хрен. Большая разница.
Опять она права. Билл Стропп в постели бесподобен, но в мужья однозначно не годится.
— Дай подумать. Одинокий, и к тому же гей. Или одинокий, потому что его бывшая жена сумасшедшая. Или оба сумасшедшие. Правильно?
— Нет. Одинокий, жена умерла. Детей нет, потому что у этой жены, мир ее праху, были проблемы по женской части. Как тебе?
Я почувствовала себя виноватой. И отчего-то довольной, что только усилило чувство вины.
— Ну давай, Вэл. Это будет забавно. Занятия около двенадцати, Пит в это время в школе. Тебе даже нянечку не надо будет искать. Давай, ну пожалуйста. Ну пожа-а-а-луйста!
Диана меня доконала. Я согласилась попробовать. Схожу на несколько занятий, так, чтобы была возможность бросить, если действительно не понравится. И потом, основы самозащиты мне не повредят. А если в процессе обучения сброшу пару фунтов — тем лучше.
На сегодня все.
В.
Утром сижу в кафе с Питом, ем свой обычный завтрак (яйцо всмятку и румяный рогалик с маком). Мне ужасно себя жалко — Билл Стропп собирается переехать в Аризону. Если это случится, бог знает когда у меня еще появится возможность снова заняться сексом. Похоже, у меня был грустный вид. Пит оторвался от книжки о короле Артуре и спросил:
— Мам, что случилось? Ты о папе думаешь?
Пит никак не может расстаться с мыслью, что когда-нибудь он снова будет жить с обоими родителями, что мама с папой все равно любят друг друга и что развод всего лишь большая глупая ошибка. Я улыбнулась.
— На самом деле, солнышко, я ни о чем особенно не думаю.
Собрав пальцем с тарелки мак и отодвинув ее, я решила пока завязать с мужиками, но где-то возле стойки раздалось громкое «Ой!». Я обернулась. Высокий, просто восхитительный парень стоял почти за моей спиной, сунув в рот мизинец. Заметил мой взгляд и показал на термос с насосом.