Несколько секунд я переваривала ответ.
— Ну что ж, я счастлива. И, полагаю, свободна. Что касается богатства… тебе придется перезвонить в пятницу.
— Можно?
— Что — можно?
— Перезвонить тебе. В пятницу.
Я глубоко вздохнула. Мне действительно хочется открыть эту дверь? Трезвая или нет, Диана до сих пор казалась волком, который, оскалив зубы, крадется за мной по пятам. Вечно напряженная, как струна, сплошные нервные окончания. И недвусмысленная, как фаллоимитатор.
— Конечно, — сказала я, — звони.
— О, дружище! Обязательно! Обязательно позвоню! — Она была так благодарна, что мне стало совестно. — Наверное, нам будет что отпраздновать. Охладить что-нибудь игристое?
— Я думала, ты завязала.
— Глупышка! Я имела в виду газированный сок.
— Конечно, сок стоит охладить. Ты можешь отпраздновать это дело.
— Не я. Мы. С меня бутылка.
— Не будем ставить телегу впереди лошади. — Я понимала, как чопорно это звучит, и удивилась, с чего это я стала с ней такой благонравной. — Слушай, мне пора.
В памяти всплыло, какой она была тогда в отеле: лежала и ждала, обнаженная, соблазнительная и прекрасная.
На сегодня все.
В.
Обедала в центре, заехала в хозяйственный магазин купить идиотские круглые лампочки для ванной Пита. Проклиная строителей, которые заложили их по десять штук в каждой ванной комнате, я подошла к джипу и заметила на лобовом стекле штрафной талон, Я вскипела — это третий за год!! Приподняв «дворник», уставилась на список нарушений. Превышение допустимого времени парковки. Парковка с закрытием доступа к противопожарным насосам. Парковка в неположенном месте. У меня глаза полезли на лоб. Что за черт?
И тут увидела приписку: «Ага, попалась! Удачного дня! Майкл». Тут же позвонила ему по сотовому.
— Мне вовсе не смешно. — И правда трясло до сих пор.
— О, Вэлери, я вас напугал? Простите, пожалуйста. Я думал, это поднимет вам настроение.
Я не хотела прекращать ругань, но его голос, его искреннее раскаяние смягчили меня.
— Ну, в каком-то смысле это мило.
— Сойдет и «мило». Но я рассчитывал на «очаровательно».
— Очаровательно? Очаровательно — это оставить на стекле цветок, а не штрафной талон со всеми возможными нарушениями.
— Да, вы правы, действительно. Как глупо. Я иногда такой остолоп.
Я представила, как Майкл сидит в углу с белым колпаком на голове. Представила широкие плечи, большие ладони, шею в веснушках, маленький шрам над губой.
— Нет, нет. Никакой вы не остолоп. — Меня переполняла умилительная нежность к нему, хотелось его успокоить, погладить медно-рыжие волосы, поцеловать в лоб. — А чего это вы развешивали штрафные талоны? Я думала, вы детектив.