— Я хочу тебя видеть.
От сдержанной серьезной настойчивости его голоса у меня перехватило дыхание.
— Не могу, — прошептала я, понимая, что Пит уже вырос и может подслушивать. — Это не значит, что я не хочу. Но мне нужно быть дома. Не могу оставить сына одного.
— Когда он ложится спать?
— В девять или в полдесятого.
— Он крепко спит?
— Обычно да.
— Тогда позволь мне прийти к тебе. Сегодня поздно вечером.
Сердце заколотилось. В доме не было любовников с тех пор, как Эдди хотел помочь мне найти Роджерово золото. Встречи у Билла дома давали массу преимуществ. Это позволяло оградить Пита и не волноваться о том, что могут подумать соседи.
— Никто меня не увидит. — Он как будто читал мои мысли. — Не бойся.
Несколько секунд я раздумывала, и он прорычал:
— Ты мне нужна.
— Хорошо, — сдалась я, польщенная таким яростным желанием. — Только попозже. В десять.
Раздались гудки. Положил трубку.
Весь оставшийся вечер я носилась с Питом, медленно впитывая всю важность решения судьи Брэнда. Пит со мной. Мне дано законное право полной опеки. Я буду растить его без влияния Роджера, без его вмешательства. Я буду принимать все религиозные, медицинские, образовательные и моральные решения, влияющие на рост и развитие сына. Чем не повод порадоваться? Но я не могу избавиться от мысли, что обделила Пита. Благодаря мне он будет безотцовщиной. По статистике это значит, что теперь Пит с большей вероятностью может попробовать наркотики, уйти из школы, предпринимать попытки самоубийства. Я в восторге от того, что Роджер удален из моей жизни, но не уверена, что это благо для сына.
К половине десятого Пит крепко спал. Я приняла душ, надела чистые джинсы-стрейч и любимую майку — синюю, с рубчиками. Побрызгалась туалетной водой, которая нравится Биллу, «Тайный Ангел Виктории». Не хотелось чересчур мазаться косметикой, но и с голым лицом его не стоило встречать. Слегка провела блеском по губам.
К одиннадцати Билла все еще не было. Позвонила ему домой — никто не ответил. Решила, что он передумал. Если бы я не была так измотана, обиделась бы. К одиннадцати сорока я была в постели, смотрела повторение «Такси» и жалела себя. В полночь выключила телевизор и постепенно погрузилась в сон.
Снилось, что я плыву на спине в какой-то тихой воде, вокруг чудесный день, синь и солнце. Я совершенно голая, и мне очень хорошо. Подплываю к берегу, выхожу и ложусь на полотенце. Чувствую, как под мощными ласковыми лучами испаряется с тела каждая капля. Подходит мускулистая немецкая овчарка, и я интуитивно понимаю, что бояться не надо. Лежу неподвижно, собака водит носом и языком по моему лицу, глазам, шее. Наступает лапой на грудь, и я чуть шевелюсь, чтобы лечь поудобнее.