- Скажи мне, скоро ли это произойдет?
- Анна, дорогая ты моя, ведь это уже происходит, и я тебе говорю, что через два года вы всей своей семьей оставите Хоразинь, и будете жить в Иерусалиме, ибо так угодно Всевышнему.
- Боже, как это все интересно! Ангел ты мой, а чем ты еще можешь меня удивить?
- Анна, завтра, а точнее, уже сегодня, в обеденное время прогуляйся по берегу Галилейского моря.
- А со мной ничего не произойдет?
- Нет, не бойся. Только Бог своим теплым дождем омоет тебя, дабы ты была всегда духовно чистой девой.
- Что ж, я согласна.
- Анна, прошу тебя, ничего не забудь.
- Я не забуду и обязательно приду на то место.
- Вот и молодец.
Свечение исчезло, а вместе с ним и добродушное тепло.
Вскоре Анна проснулась: «Как это все прекрасно», - подумала она
Дети очень внимательно слушали Анана, и кто-то из них спросил:
- Отец, почему ты замолчал?
- Понимаете, дети, когда я вам все это рассказывал, можно сказать, что я себя не ощущал, вроде бы меня здесь с вами и не было.
Сыновья засмеялись:
- Отец, ты находился все время здесь.
«Ну, и, слава Богу», - подумал Анан. И промолвил:
- Все, дети, на сегодня достаточно.
- Ну, отец, мы тебя просим, расскажи нам еще про нее.
- Нет-нет. Охрон, Иасув, вам пора отправляться на службу, а с остальными братьями я в это время займусь делами по хозяйству.
- Отец, как же мы будем вести службу, если у нас перед глазами стоит образ пророчицы Анны?
- Это хорошо, а завтра мы опять продолжим начатое.
Охрон и Иасув с великим огорчением отправились исполнять свои обязанности, ибо отцовское слово для них было законом, и они чтили его. Отца своего они уважали точно так, как и самих себя. Они шли по улицам Иерусалима, не замечая прохожих.
- Охрон, почему ты молчишь?
- Понимаешь, Иасув, мне тоже хочется увидеть своего Ангела Хранителя.
Иасув улыбнулся и сказал:
- А ты раньше ложись спать, может, он и к тебе во сне придет.
- Иасув, ведь я серьезно говорю.
- Но ведь я тоже не шучу.
- Охрон, стой!
- Брат, что случилось?
- Куда мы идем с тобой?
- Ну, конечно же, в синагогу.
- Но ведь она уже осталась у нас позади. Эх ты, пророк, пророк.
- Иасув, а ты куда смотрел?
- Я не смотрел, а слушал тебя, все же, как ты хорошо умеешь говорить с самим собой!
Охрон покраснел:
- А разве я-я…
- Да, ты и, главное, какие ты вещи говорил, Охрон, я удивлен. – Иасув обнял брата, и они засмеялись.
- Все, Иасув, хватит, давай сделаем серьезный вид, ибо прохожие нас могут не так понять.
Анан вышел из дома, посмотрел на солнце, потом, опустив голову, он снова опустился в необыкновенный мир своих мыслей: «Странно, очень странно, я рассказывал детям даже то, что и сам никогда не слышал, неужели я все это выдумал?”