видел это кладбище, проходя мимо, но вот теперь мне представился случай
разглядеть всё внимательнее. В основном все было порушено, каменные
надгробия осыпались, а видимо, на месте где стояли деревянные кресты, теперь
были простые бугорки, посыпанные деревянной трухой. Перед моими глазами
возникала настоящая общечеловеческая дилемма, выбор далеко неоднозначный, настолько спорный, что такой спор лучше откладывать на века. Кто скажет стоит
ли разрушать кладбища, память о покоившихся там людях давно покинула
человеческие головы, сердца, стоит ли возводить на этих местах что-то новое, нужное человеку или это должна быть нерушимая дань уважения к жизни и
смерти усопших? Что делать в таких случаях, тем более когда территории
городов поглощают кладбища и те оказываются в западне из кирпичных
многоэтажек? Я шёл и думал об этом, разглядывая покинутые захоронения. Я
выбрал ответ "да, стоит", но только в тех случаях когда похороненные совсем
никому не нужны, когда живым будет важнее и нужнее, ведь, учитывая
количество умерших за годы существования человечества, все мы живём на
чьих-то костях, каждый дом стоит на могиле, почти наверняка, а в этой ситуации
было всё иначе – был Федор Иванович. А ещё был Иисус Христос в дань памяти
и во имя его здесь стояли кресты, это колоссальное человеческое чувство веры
не давало снести захоронения сразу. Всё спорно и я здесь крайний, но я хочу
посмотреть на работу этого загадочного человека по имени Федор Иванович и
уже вижу надгробие про которое говорил дед, его не перепутать, этот постамент
высотой примерно в два с половиной метра находился на высоком холме, пирамида которого была увенчана звездой, к слову, звезда едва угадывалась, так
как была разрушена.
Сама пирамида в основании была примерно два на два метра, облицована
кирпичом, да, там запросто мог спрятаться взрослый человек. Я тихонько
поднялся на холм, с него действительно открывался вид на все кладбище, метрах в ста, у небольшого ручья виднелся синий строительный забор, отделяющий мир мёртвых от мира живых, за ним виднелись какие-то бытовки, строительная техника, новый жилой комплекс для живых вместо жилого
комплекса для мёртвых постепенно строился. Я стоял на холме и меня
распирает чувства безысходности, ни в жизни, ни в смерти нет людям покоя, потому что пришедшие после потревожат спящих, обустраивая свою новую
жизнь.
– Эй! – послышалось из-за памятника, – иди сюда!
Я зашёл за памятник и увидел Федора Ивановича, сидящего в памятнике, как в
бункере, медицинская маска была натянута на всё лицо, он отодвинул часть