Бело-голубое сияние вновь заливает холмы, петляющую дорогу, редкие деревья. Один... два... три... восемь... Удар! Стоит поторопиться. Тучи полыхают молниями все чаще. И гроза ближе: я успеваю сосчитать лишь до пяти между вспышкой и раскатом грома. Каменный столб, отмечающий поворот к часовне, как живой выскакивает из тьмы. Несколько мгновений я еще колеблюсь, ночной лес хмур и неприветлив. А потом, после приглушённого деревьями громыхания, по всему телу прокатывается волна страха, еще раньше, чем слышу многоголосый вой охотничьих рогов. Проклятье! Уголек встает на дыбы — я еле успеваю развернуть его в нужную сторону. Взбесившиеся ветки летят навстречу, конь хрипит и рвет уздечку, пугаясь старой заросшей дороги...
Теперь выбора не осталось точно. Фейри-одиночек я не боюсь, а повстречай призрака или умертвие — только посмеялся бы. Но Дикая Охота — дело другое. Обычный человек, оказавшись на пути у темной своры, может упасть ничком, заткнуть уши и переждать беду. Если повезет — Охота пролетит мимо, обдав ледяным ужасом и оставив на память седину в волосах. Неудачника подхватит с собой, закружит и унесет до утра. А вернувшись домой, прежним он уже не будет… Вспоминать ему до конца дней безумную скачку над землей наперегонки с бешеным ветром и смертью. Но если с Охотой столкнется чародей… Это добыча лакомая и редкая. Мне совсем не улыбается стать игрушкой в холмах сидхе. А между мной и грозой — предвестьем Охоты — меньше мили. И потому — вперед!
Протяжный вой рогов теряется вдали, но по телу все равно катятся волны дрожи. Керен говорил, что зов Дикой Охоты состоит из двух звуков. И тот, который не слышат человеческие уши, куда опаснее. Это он заставляет выть собак и беситься лошадей. Что ж, чувствуя коленями, как вздуваются бока Уголька, я верю в слова бывшего наставника. В лесу темно и холодно. Полная луна с трудом пробивается сквозь тучи, и тропу еле видно. А ещё меня преследует ощущение взгляда в спину. Оно до того сильно, что я прикрываю глаза, сосредотачиваюсь и мысленно скольжу на другую сторону Тени. Здесь все серо и мутно. Серебристые скелеты деревьев ровно светятся в полумраке, кое-где видны крошечные огоньки птиц и мелких зверюшек. Никого! Но между лопатками чешется, словно кто-то глядит поверх стрелы на уже натянутой тетиве. Или это от Рога Охотника такое чувство?
И я тороплюсь. Уголек фыркает, но теперь идет спокойно и быстро — у эшмарцев отличная выучка. До часовни мили полторы, не больше. Она стоит на месте старого капища, разорённого пару столетий назад, и это хорошее место, чтобы переночевать. Для меня уж точно хорошее. Здесь камни еще помнят старую силу, которую новый бог так и не сумел приручить.