– Царь указал Микулаю дорогу в Китай через Астрахань разведать, чтобы водным путём доплывать, но Микулай не разведал, – добавил Ремезов.
– У тебя есть его книга, Симон?
– На Софийском дворе список был, я сам его читал. Пускай тебе Гришка Новицкий у владыки Иоанна попросит.
Леонтий заметил, что Чонг остался в стороне от разговора. Он встал и долил браги себе и албазинцу.
– Выпей со мной, Кузьма. Ты женатый?
– Симон, а иметь ещё другой ходок? – допытывался Табберт.
– Да есть, понятно. Джунгары от Доржинкита гоняют стада в Кашгару и Яркенд. Это китайские города, которые степняки у богдыхана отняли. Стоят на краю пустыни Такла-Макан на Шёлковой дороге. Она от Яркенда через плечо горы Мустыг уходит в Китай до ворот в Стене. Раньше так бухарцы ходили, а теперь джунгары там распоясались, и караванов больше нет.
– А спросить кто ещё, Симон?
– Ну настырный же ты, Филипа! – Ремезов раскладывал на столе уже другую холстину с чертежом. – Вот смотри – Ямыш-озеро возле Иртыша. Когда албазинское дело было, шестеро наших тоболян гоняли с джунгарами в китайский город Шургу. Ехали с посланцами Номон-хана шесть недель до улуса, оттуда – ещё два месяца. За коим бесом они попёрлись без проезжих грамот от воеводы – не знаю. Их потом крепко расспрашивали, но они правды не сказали. Из тех мужиков один ещё жив – Василь Назарыч Жданов. Можешь у него узнать, правда, он дряхлый, умом преставился.
– Указать мне, где Жданов искать, – сразу попросил Табберт.
Трепетные огни лучин в мастерской качались от тонких сквозняков, и тёплый свет перебегал по кожаным переплётам книг на полках и поставцах, играл на медных боках чернильниц и на расчерченных полотнищах карт. Тени людей ломались на бревенчатых стенах и на досках потолка. За окнами ночной буран со свистом заметал улицы Тобольска, вздымал на перекрёстках крутящиеся столбы снега. Никуда не уйти из города – занесёт. Но в горнице звучали удивительные слова, будто слетевшие со струн сказочных гуслей, то рокочущих, то звенящих: Ангара, Селенга, Аргунь, Амур, Сунгари… Семён Ульянович слушал эти звуки, и ему казалось, что ангелы раскрывают ему все двери мира, и он опять молод, и он всё увидит и везде успеет побывать.