— В таком случае, могу сказать совершенно откровенно. Я действительно закоренелый холостяк, точнее был таковым, до того момента, пока не встретил вас в музее.
— Ой, ля-ля. Надеюсь, вы не встанете передо мной на колени, чтобы просить моей руки и сердца? — в шутку произнесла Маша и пожалела, что произнесла это, понимая, что не гоже бросаться такими словами в столь неподходящий момент. Видимо шампанское и впрямь вскружило мне голову, подумала она, и на секунду закрыла глаза. В тот момент, когда она их открыла, её изумлению не было предела. Василис стоял перед ней, преклонив одно колено на пол, и протягивая ей руку. От изумления, Маша открыла рот, чтобы сказать, что она пошутила и чтобы он немедленно встал или сел рядом, а то кто-нибудь войдет и будет весьма неловко.
— Мари, я понимаю, что ваши чувства ко мне несколько иные и потому я не питаю особо больших иллюзий, но стоя перед вами, я предлагаю вам руку и сердце и готов ждать вашего ответа столько, сколько вы сочтете нужным. Но обещаю, что мое сердце отныне принадлежит вам и только вам.
Он галантно взял Машину руку и прикоснулся к ней губами.
— Значит, у меня есть время подумать, не так ли? — слегка опомнившись от произнесенных Василисом слов, ответила она, и добавила:
— Хорошо, значит, мой ответ можно отложить на некоторое время?
— Все в вашей власти.
— Тогда сядьте рядом, а то, кажется, сюда идут.
Василис сел рядом.
Она продолжала смущаться, постепенно приходя в чувства и лишь благодаря изрядно выпитому шампанскому, менее эмоционально отреагировала на все происходящее.
— Вы смешной, добродушный холостяк, — нежно и в то же время, сентиментально произнесла Маша, — мы же совсем не знаем, друг о друге ничего, а может быть я замужем, у меня дети и все такое прочее?
— Я понимаю, что мой поступок выглядит наивно, а возможно даже глупо, но поймите, я сделал это от чистого сердца, которое наполнено чувствами к вам.
— Ах, господин Василис… — она впервые с тех пор как они познакомились, назвала его по имени.
— Пожалуйста, опустите слово господин, просто Василис.
— Хорошо, просто Василис. Я виновата, что предложила вам встать на колени и потому, будем считать это просто шуткой. В конце концов, мы оба выпили, и потому есть предлог для оправдания данного поступка, как с моей стороны, так и с вашей. Как говорят в дипломатических кругах, инцидент исчерпан и стороны остались довольны состоявшейся беседой, — чем дольше она говорила, тем все больше ругала себя, потому что понимала, что говорит глупость.
Василис молчал, и по его лицу было не понятна его реакция. Наконец до Маши дошло, что все, о чем она только что говорила, она произносила по-русски и потому вполне возможно, что он просто не все понял из сказанного ей. Это несколько успокоило ее, и она подумала, — пить меньше надо и вообще, что я говорю, сама не знаю. Она посмотрела на Василиса, который неожиданно улыбнулся, взял из тарелки половинку киви, положил его в рот и произнес: