— Простите, не могли бы вы спросить у господина Тюрина: передали ли ему документы на оформление виз для представителей компании Л’Ореаль?
Это была условная фраза для сотрудника контрразведки, означающая, что Гали вызывает его срочно на встречу.
Попрощавшись с Моше, Гали села в машину и отправилась домой.
После нескольких поворотов по улицам она спиной начал чувствовать, что её ведут. Сначала появилась одна машина — светло серый, повидавший виды «Рено», а через полчаса и вторая, которая, видимо, шла с опережением и не вовремя выскочила прямо перед носом Гали, около её дома. От неожиданности водитель дал по тормозам и попытался дать задний ход. Но мотор заглох. Это был новенький коричневый «Пежо», который так и остался торчать на противоположной стороне улицы, неуклюже спрятавшись за цветочный киоск. Краем глаза Гали заметила водителя в кожаном пиджаке и сидевшую на заднем сидении серую фигуру.
Поднявшись к себе, Гали посмотрела на часы. У неё в запасе было всего два часа до встречи. Нужно было торопиться. Но, все-таки, сначала контрастный душ. Горячие струи приятно обжигали грудь, плечи. Хорошо. Так, теперь только холод. А-а-а — здорово! И снова горячие иголки по спине. Быстро обтерев тело махровым полотенцем и переодевшись в легкий спортивный костюм и кроссовки, Гали спустилась на лифте в подземный гараж и вышла через служебный выход, где ее никто не мог заметить.
* * *
Сотрудник парижской резидентуры Олег Федорович Тюрин из машины уже десять минут наблюдал за скамейкой, около фонтана, к которой должна была подойти Гали. Ага. Вот, кажется, и она. Хотя узнать Гали в этой женщине — в темных очках, с сумкой, из которой торчит ракетка, было трудно. На всякий случай Олег Федорович вышел из машины и, пока невидимый для Гали, осмотрелся. Кажется все чисто. Можно идти. Гали, прикладывая палец к губам, передала ему записку, на ней было написано:
«За мной хвост! Пасут у дома. Коричневый «Пежо». Моше сегодня дал мне коробку, чтобы я её отдала человеку с поезда из Лиона. А, если там магнитофон, который сейчас пишет наш разговор?». Олег Федорович написал на обратной стороне листка: «тогда начинай разговор о погоде, пока я соображаю». Он достал блокнот. Через пару секунд в нем появилась первая надпись:
«Когда нужно отдать коробку?»
— Не слишком ли официально вы сегодня одеты? — Гали тоже взяла в руку карандаш. — А я надеялась, что мы составим с вами партию в теннис.
«В 21.30 поезд Лион-Париж, третий вагон, 4-е купе, мужчина 60 лет», — написала она.
— Да все дела… Как-нибудь в другой раз.