— Тебе надо чуть больше в меня верить.
Джеймс отсалютовал ей на прощание, пряча за улыбкой страх. Он не такой дурак, чтобы не понимать — она права. В первой же серьезной стычке со снежным его ждет смерть. Благодаря урокам он немного владел мечом, но этого недостаточно. По сравнению с гибкими и быстрыми снежными он — увалень.
Спускаясь с холма, Джеймс едва удерживал меч в потных ладонях. Ноги плохо слушались, не желая нести его к месту гибели.
Ночь затаилась. Не единого шороха. Только снег хрустел под ногами, как крошащееся печенье. Рядом с Джеймсом шли солдаты, они задевали его плечами, кожаные доспехи со скрипом терлись друг о друга. Никогда еще его не окружало столько людей и вместе никогда он так остро не чувствовал свое одиночество.
Снежные обрушились на них лавиной льда и холода. От их дыхания брови и бороды людей покрывались инеем, а от прикосновений синела кожа. Лишь Джеймс не страдал от близости морейцев. Он был среди тех, кто выдержал первый натиск. Но когда люди и снежные смешались, ему пришлось туго. Некому было прикрыть спину. Первый пропущенный удар пришелся по предплечью. Ничего серьезного, пустяковая рана. Элай бы сказал царапина. Но болело так, словно ему отрубили руку. Хорошо хоть рука была левая, а не правая, в которой он держал меч. А не то можно было сразу ложиться и помирать.
Сцепив зубы, Джеймс стойко переносил боль, а вскоре борьба за жизни его поглотила, и он забыл о ране. Ровно до того момента, как один из снежных не ударил его рукоятью меча в грудь. Что-то хрустнуло, возможно, ребра, и по груди разлился огонь. Ни вдохнуть, ни выдохнуть.
Джеймс поскользнулся и упал на спину. На грудь будто ногой давили. Перед глазами плясали звезды с ночного неба. Меч он выронил при падении, нечем было отклонить удар нацеленного в сердце лезвия — острый конец меча вот-вот вспорет кожу и проткнет мясо.
Джеймс уже ощущал давление меча на грудную клетку, когда его отбили, уводя удар в сторону. Вместо его грудной клетки лезвие пронзило снег. Снежный, упустив добычу, взревел и бросился на врага. К этому времени дыхание Джеймса восстановилось, и он приподнялся на локтях, наблюдая за дракой двухметрового снежного и хрупкой девушки.
Ее движения были молниеносны, а выпады точны. Она скользила по снегу, едва его касаясь. «Как ее захватили в плен?» — недоумевал Джеймс, следя за тем, как бьется Дейдра. — «В схватке она непобедима».
Солдаты воспрянули духом, видя, как Дейдра теснит неприятеля. Она дала им надежду на победу. Впервые с начала войны люди не оборонялись, а наступали.