Если интеллект и можно обмануть, то женскую интуицию и прозорливость слуги Божьего, вряд ли. Это было констатировано, что вынудило, «Ослябю» рассказать все без утайки, понимая, что честность необходима для сохранения любви и любимой, тем более в таких обстоятельствах:
– Уф! Батюшка…, интерес мой вы, конечно, к этому человеку заметили…, и он точно не простой! Все сложно…, сложно настолько, что говоря сейчас, я начинаю бояться настолько всего…, да что уж ёрзать то! Вот её потерять больше всего боюсь!.. – При этих словах оба слушающих с неподдельным испугом вскинули свои блестящие от наворачивающихся слез, глаза, и одновременно шмыгнули носами.
Паша, действительно не знал с чего начать, прекрасно понимая, что этот разговор уже сам по себе опасность, для всех его участников. Он помешал десертной ложечкой оставшееся варение в розетке, старательно пытаясь сконцентрироваться, что совсем не получалось. Слабость разбивала все его члены от сознания необходимости озвучить хотя бы часть, чтобы вместе думать о возможных путях решения. Он боролся сам с собой, зная, что произнесенное, даст понять – вместе им быть никак нельзя.
Уже совсем порываясь вскочить, ведь если нельзя, то и смысл тогда говорить какой?! Но уйти без объяснений, а тем более после всего уже предпринятого и произошедшего, было и вовсе бредом! Павел сжал ладонями голову, помассировал виски, мотнул ей из стороны в сторону и с силой хлопнув в ладоши, чуть ли не рявкнул:
– Да не знаю я!!!… – Татьяна с силой прижала его руку к своей груди и выпятила нижнюю губку, что подействовало на него совсем успокаивающе. Ослябин прижал свой лоб к ее плечу и простонал:
– Прости…, я с ума схожу…, но что толку, вы же обычные люди…, вам же такое даже в голову прийти не может! Я не знаю…, ничего не знаю и не понимаю!… – Батюшка медленно вздохнул, посмотрев на него, и наливая свежего чайку, с еле заметной улыбкой, не убирающей совсем озабоченности с его лица, загадочно промямлил:
– Мня, мня…, ннн-дааа… Но вот это уже не так… Главное то, сын мой, ты знаешь!… – Влюбленные, медленно оторвав взгляды друг от друга, перевели их на говорившего, который продолжил:
– Конечно, знаешь…
– Что?…
– Даже очень многое…, дааа, да вот хотя бы что ее любишь, а она тебя… Многие этим вопросом по пол жизни мучаются, а вам Господь сразу…, вот так вынул да и дал…
– Нууу этооо…
– Это очень много! Ну а то, что мы люди простые, тоже верно, только вот не раздул ли ты чего в своем уме то? Поверь мне, многое я повидал…, возможно, и тебе это удивительно…, мня, мня, даааа…, быть может, покажется. В общем, ты начни, хотя бы с того, что тебя сейчас беспокоит…