Ночной гость сегодня не приходил. Не понимаешь, во сне он был или наяву. Не веришь своим ушам и своим глазам. Ровно в полночь звонок в дверь. «Кто?» Тишина. Всматриваешься в глазок, на лестнице стоит, в глазок не видно. Машинально, размеренно так и спокойно идешь на кухню за ножом. Никогда не понимала, зачем ей этот нож. Пригодился. Огромный такой. С таким спокойнее. Сжимаешь в руке нож до беления костяшек на пальцах. Ты по одну сторону двери, он по другую. С тебя ростом где-то. Слышишь его дыхание за дверью и стук своего сердца. Крепче сжимаешь нож. Подпрыгиваешь, ручку, сука, дергает. Нож упал, безнадежно звякнул и упал. Смех за дверью и шаги вниз по лестнице. Баррикадируешь дверь. Не чтобы гостя ночного остановить, чтобы его приход услышать. Ложишься с сыном спать, щупаешь рукой – нож рядом. И так почти неделю до самого отъезда. Опять полночь, ты ждешь. Начинаешь кричать. «Давай. Не томи. Заходи. Я тебя жду. Я тебе кишки на рукоятку намотаю, сука». Состояние страха до отупения. Мозги не работают, только инстинкты. Понимаешь, что так просто ты не сдашься. Убить можешь за спокойствие своего сына. Если к сил хватит. Истеришь. Может, я просто с ума схожу? Звонишь бывшему мужу. Остался ночевать. Ночной гость не приходил. Точно – с ума сходишь. Ночная галлюцинация. Облегченно вздыхаешь. А нет, это реальность. Видел, видимо, что мужик в квартире, весточку мне оставил: звонок отрезал. Ищешь безопасное место для сына. Вместе ищем – в диване. Залез, и не видно его. Даешь наставления, чтоб, если начнет происходить что-то нехорошее, ни в коем случае не вылезал, пересидеть нужно. Тревожишься. Истории ходят о мародерах. Зона в семи минутах пешком. Говорят, побег был. Есть захотят, будут в гости набиваться. Странный какой-то этот гость. Ограбить хотел бы, залез бы днем, пока они у бабушки. Убить хотел бы, дверь открыть не проблема. Пугает. Может, из квартиры выживает. Опять как по часам – двенадцать. Держишь ручку двумя руками. Нож зажимаешь ногами. Глазок с вырванными кишками падает к ногам. Только не увидеть бы его через зияющую дыру в двери. Интересно, если люди с ума сходят, они понимают это или нет.
Что-то разбередились раны на сердце, записывает. Киев спит, а она пишет. Дом напротив спит, украинские флаги на балконах тоже спят. Крыша. Всплывает крыша соседнего дома в Донецке. Вечернее небо. Как она любит. Поставишь так глаза и смотришь вдаль на уходящее за горизонт солнце. И тут на крыше напротив трое мужчин в черном, в балаклавах. Солнце отбилось от жестяной пластины. И она их увидела. Передвигаются навприсядку. Чтобы так передвигаться, нужно быть достаточно физически подготовленными. Длинные черные сумки. Прячутся от случайных взглядов таких романтиков, как она. Не верит своим глазам. Показалось. И они исчезают. Она всматривается. И стоит как столб на балконе. Вон опять голова показалась на долю секунды. Подруга из Краматорска звонит. У них связь появилась. «Что делаешь? – На мужиков в черных балаклавах смотрю на крыше. – Дура, вон с балкона, на пол падай и с балкона!!! Шторы закрой». Впервые обрадовалась, что сын их тоже видел. Это не сон, это реальность, она не сошла с ума.