– Да, я тоже ее чувствую, – зашептала Найдана и невольно оглянулась: слишком уж явными были ощущения. – Будто кто-то смотрит на меня. Она совсем рядом?
– Нет, мы еще не дошли до ее жилища. Но она наблюдает за нами, – ответил Ведагор.
Найдана пристально посмотрела на старца. Он не улыбался, а значит, говорил серьезно. И от этого становилось еще страшнее.
– Но ты сказал, что немного осталось, – робко произнесла Найдана. – Солнце уже садится. Мы что, ночью к этой Зугархе попадем?
– Нет, ночью нам нужно отдохнуть, а завтра с утра снова двинемся в путь.
– Как в путь? – удивилась Найдана. – Опять в путь?
Ведагор кивнул, молча жуя хлеб. Найдана хотела еще уточнить, но махнула рукой и принялась за свою краюху.
Старик был привычен устраиваться на ночлег там, где его застала ночь. Он легко сооружал постель из еловых лап, сверху накидывал ветки потоньше и помягче – березы или осины, а то и какого другого лиственного дерева. Найдана ломала ветки и укладывала их так, как это делал Ведагор. Затем попробовала рукой – постель получилась мягкая и упругая, ничуть не хуже перины. Молодые листочки такие мягкие и нежные, а от их аромата забываешь об усталости. Да что говорить – обо всем забываешь и сам не замечаешь, как подкрадывается сон…
* * *
– Ну как, мягко спать под небом-то? – смеясь, спросил Ведагор.
Найдана потянулась, жмурясь от утреннего солнца и вдыхая полной грудью свежий, еще не успевший как следует прогреться воздух.
– Ладно, вставай уже, потягуха! Некогда валяться. Эдак мы с тобой долго идти будем, – сказал Ведагор с напускной строгостью, но его глаза щурились от улыбки.
Ели на ходу, чтоб не задерживаться. Да и что застолье устраивать – краюха хлеба и вода из ручья, попавшегося по дороге. Вскоре лес начал сгущаться. Елки растопырили в разные стороны свои широкие лапы, словно пытаясь взяться за руки и окружить нерадивых путников, не пустить их в запретный лес. Макушки деревьев смыкались, заслоняя небо. И утро будто сразу переросло в вечер, минуя день. Седой мох спутанными лохмами свисал с веток. Старые сухие стволы с облетевшей корой уныло тянули свои голые серые ветки к соседним деревьям, тем, что покрепче, чтоб зацепиться и не упасть на землю. Потому что поваленное дерево – мертвое дерево. Оно живо, пока стоит и тянется к свету. А как только упадет – здесь, внизу, без доступа солнечных лучей у него нет шансов.
Найдана опасливо озиралась по сторонам. Все здесь казалось ей мрачным и страшным. Никогда она не видела такого неприятного леса. Еще эта паутина, как нарочно растянутая именно на их пути. Найдана прошла между деревьями и угодила лицом в липкие прозрачные сети паука-охотника.