Закрыв дверь, Маред вернулась в комнату. Еще раз оглядела пакет: имя и адрес ее.
Решительно сорвала упаковочную ленту и развернула бумагу. Корсет! Ее корсет и панталоны, оставшиеся у Монтроза на квартире. Приглушенно охнув, Маред выронила аккуратно сложенные вещи на пол, и из них вывалился ее же фониль. Во всех красках представилось, как Монтроз брезгливо собирает ее вещи, держа кончиками пальцев, складывает… Или он поручил это прислуге? Больше похоже на то: очень уж умело сложены были вещички. Еще хуже. Что подумает прислуга о женщине, способной уехать от мужчины без корсета и панталон? Известно что!
Маред с отвращением глянула на валяющиеся вещи. Их она больше ни за что не наденет! Это ведь каждый раз придется вспоминать, как снимала под наглым ленивым взглядом лэрда королевского стряпчего?
А вот фониль… Фониль было жалко. Новый ей точно не купить, да и не связан он ни с чем таким, всего лишь пролежал у Корсара в столе.
Маред подняла верное старенькое устройство, на котором давно облупилась краска и металл корпуса пошел пятнами. Экран размером с половину ее ладони пару лет назад треснул, но звонить это не мешало, и в остальном фониль работал исправно. Вот и сейчас в уголке экрана светились крошечные конверт и колокольчик.
Маред нажала кнопку рядом с колокольчиком, глянула на высветившееся имя. Изабель! Звонила ночью, часа через два после того, как Маред ушла.
Обратный вызов тихонько звякнул, и через несколько минут Маред услышала сонный голос:
– Да? Вы с ума сошли беспокоить меня в такую рань… О, Маред!
Томный голос несказанно оживился, и тьеда Кармайкл затараторила:
– Маред, милочка, ну куда же ты пропала? Я звонила-звонила! Ты же говорила, что тебе нужны деньги! Я нашла! Ну, разве я не прелесть, скажи?
– Прелесть, – едва шевеля губами, подтвердила Маред, с тоскливой ясностью думая, что триста крон Кармайкл все равно ее не спасут, но хотя бы позволят немного продержаться до… чего?
– Ну вот! – ликующе завопила Изабель! – Нам надо увидеться! Через два часа я еду в город за покупками. Встретимся в «Золотой чашке», дорогуша! Пока-пока… Ах, да, совсем забыла! Один из папенькиных гостей тебя спрашивал. Кто такая, где живешь… Тьен Оршез, знаешь такого?
– Оршез? – насторожилась Маред. – Что он хотел?
– Понятия не имею, – фыркнула в трубку Изабель, одновременно объясняя кому-то, что платье нужно лиловое, а не зеленое, она уже вчера выезжала в зеленом… – Но я ему про тебя ничего не сказала. Во-первых, это неприлично – рассказывать мужчине про женщину – так маменька говорит. А во-вторых, он противный. И неженатый. Так что был бы он подходящим знакомством, я бы об этом знала, а маменька его даже к чаю не пригласила…