Я оглянулся, на беспечно болтающих за уборкой девчат. А баронесса то очень ничего. Красивая, гадина. Но чего она к Мартину прицепилась? Ведь он не благородный, не лорд, а всего лишь наёмник. А она, как привязанная за ним мотается. Хотела бы убить, убила бы или подставила под поединок с сильным противником. А тут… ничего не понятно, но что-то становится не по себе. Явно мадам чего-то выжидает. А вот чего?!
Хватит мандражировать, всё равно ничего реально в этом направлении предпринять невозможно, может само по себе рассосется, хотя конечно, вряд ли. Пора поднимать дружков-собутыльников. Я показался из-за повозки и поздоровался с девчонками.
– Моё почтение, уважаемые – с поклоном произнёс я – не помешаю?
Девчонки только сейчас обратили на меня внимание, и если Олия одарила меня безразличным взглядом, так обычно смотрят на вещь, то баронесса очень внимательно окинула меня своими изумрудными глазами и улыбнулась.
– Доброе утро, малыш. Ты, как я поняла, за учителем пришёл? Так буди их быстрее, а то это сопрано мне уже порядком надоело! Конечно, поединок вчера был впечатляющий, но не настолько, чтобы так упиваться. А вот скажи нам, малыш, вы откуда путь держите? А то я спрашиваю, а Мартин и Хэрн молчат. А?
Я, ничего умнее не придумав, ответил первое, что пришло мне в голову:
– Я не знаю, миледи, и я не интересуюсь у взрослых о том, что меня не касается. Меня везут – я еду, а дальше меня ничего не волнует, кроме завтрака по утрам. Я не любопытствую… чего и вам советую! – Ей богу, вырвалось! Я уже, когда сказал это, понял – точно спорол чушь!
Баронесса и вовсе опешила. Она просто не знала, как на такое реагировать. И от нахлынувшего гнева её лицо пошло пятнами. Но она смогла взять себя в руки. И даже улыбнуться. Моя непреднамеренная провокация провалилась. Но раз она так способна себя держать в руках, то этот факт наводит на ещё более пасмурные мысли насчёт неё. Она меня пристально рассматривала, причём делала это нагло, не маскируясь и не стесняясь, пользуясь магией. Она маг и неплохой! Не стоит забывать о том, что именно вокруг её кареты держали оборону люди барона.
– Ты, малыш, забываешься. Я к тебе очень хорошо отношусь, но боюсь, что ты слегка подзабыл кто я, а кто ты! Я не хочу напоминать об этом другими способами, но на слова прошу тебя прореагировать, ибо за повторное подобное поведение я тебя накажу и сурово накажу! Ты меня понял? – её взгляд ничего хорошего мне не сулил. Она стояла, прекрасная в своём гневе, что я даже ею непроизвольно залюбовался. Глаза сверкают, лицо порозовело, дыхание участилось, грудь вздымается. И вся, какая-то, светом налитая. Я так и стоял, ею любуясь.