- Два. Второй заместителю. Я хочу иметь возможность посылать его по делам.
- Хорошо, два, так два. Сэм зарядил в аппарат пластиковые прямоугольники и набрал что-то на компьютере. Аппарат заурчал и выплюнул карты по очереди.
- Первая твоя, смотри не перепутай. Я там кое-что лишнее прописал. Потом узнаешь. Вторая - твоему заместителю. Что у нас ещё?
- Я бы хотел выдать салагам ножи. Оружие, даже такое простенькое, дисциплинирует. Есть у тебя что?
- Штык-ножи от АКМ подойдут?
- Конечно. С ножнами. Погоди-ка.... Вы что, нашли тут старый законсервированный склад?
Сэм хитро посмотрел на меня
- Зачем нашли? Мы знали, что он тут есть. Оружия полно. Мы завезли только оборудование и униформу.
- Так-так... Тогда к штык-ножам тащи семь малых пехотных лопаток с чехлами и семь фляг, тоже с чехлами. Окей? Да, и ещё найди накладки на погоны моему заму. Капралом пока будет.
- Окей, Иван! Подожди, сейчас принесу.
Сэм вышел, а я стал снаряжать магазин Беретты. Потом закрепил пистолет на правом бедре, а нож слева на груди, рукояткой вниз. Привычка.
Сэм вернулся со всем необходимым.
- Ещё чего-нибудь, Иван?
- Сэм, давай пожрём. Мне тут баба моя собрала кой-чего. Не таскать же до вечера.
Сэм удивился:
- У тебя есть женщина?
- Ну да. А что тут странного?
- А откуда?
- Мастер подарил.
Сэм открыл рот, но передумал и снова закрыл. Я достал свёрток из рюкзака, положил на стол и развернул. Какие-то пакетики, бутербродики... Сэм посмотрел на это дело, открыл ящик стола и достал бутылку Джек Дениелс.
- Ну тогда по 150 под пирожок?
- Наливай!
Мы выпили за знакомство, закусили, просто покушали. Потом ещё выпили...
- Сэм, а ты тут один?
- Нет, Иван, у меня тут ещё три техника. Но они тупые и ленивые твари. Годятся только на то, чтобы кабель протянуть. Что-то серьёзное им поручить нельзя. Только и знают, что жрут да спят. Пока пинка не дашь, не пошевелятся, педрилы проклятые.
Сэм прикусил язык.
- Да ладно, Сэм, не стесняйся, я знаю, что ты не педик.
- Откуда, Иван? Мне придется тебя убить.
- Не торопись, Сэм, а вдруг пригожусь? Женщины тебя раскусили. По взгляду твоему. И я задумался, а что тут делает, среди этих педиков такой вот неправильный негр. Ничего, что я тебя так называю? В русском языке это слово не несет отрицательного смысла.
- Да хоть бы и несло. Вот если тебя, Иван, кто-нибудь назовет белым - ты обидишься?
- Нет конечно, я же и есть белый - чего мне обижаться?
- А почему тогда чёрный обижается, если его называют чёрным? Не знаешь? А потому что чёрный знает, что он человек второго сорта. Потому и обижается. Но если он сам себя считает второсортным, то почему от других требует, чтобы его считали чем-то иным? Мне нравитесь вы, русские. Вы не стесняетесь называть дерьмо - именно дерьмом. Не боясь, что дерьмо обидится. И указываете ему на его место в жизни. А у нас толерантность. Это значит, что грязный ниггер может с тобой сделать что угодно. И ты ему слова не скажешь. Он может тебя ограбить, изнасиловать, а ты терпи. Потому что если дашь отпор, то вонючий ниггер подаст на тебя в суд. И выиграет дело. Вот такие у нас законы.