– Не-а, пока сам. Ты гляди в оба по сторонам и вперед тоже, чтобы аномалию какую не проворонили. Нарулишься еще. Дам, когда на равнину выйдем. Поехали, мадемуазель.
Транспорт снова затарахтел движком и, набирая скорость, двинулся по полузаросшему тракту Самара – Уфа. Мимо проплывали остатки жилищ, остовы техники, кучи строительного хлама, скелеты людей и животных, очищенные от мяса вороньем и земляными червями-мутантами, отшлифованные ветрами и кислотными дождями. Хоть и чахлая, но зеленая растительность постепенно сменилась сухостоем, голыми, колючими саксаулами и перекати-поле. Солнце упорно боролось с тучами, иногда одаривая путников ослепительными лучами. От негативного загара и вездесущего песка Избранных спасали «параллаксы» и самодельные арафатки.
Ни одной живой души – ни мутантов, ни птиц не встречалось по пути. Пустоши сожрали все, что могло их разнообразить. Остовы брошенной и сгоревшей техники, скелеты разрушенных зданий, руины коммуникаций – погребены под слоем коричневого песка, серого пепла и черных головешек. Во всей красе обнажилось страшное нутро Судного дня.
Скорость транспорта, предназначенного для гонок по пересеченной местности или преодоления сложных дорожных условий, оставляла желать лучшего из-за прицепа с грузом, которым можно было вооружить взвод ополченцев. Треш уже начал подумывать, что зря они столько всего набрали из схрона. Но события развернулись так, что он даже похвалил себя за это.
На половине пути до Белой, реки Южного Урала, близость которой обещала отдых, много воды и вид на предгорья, которые значились конечным пунктом маршрута, путники напоролись на дозор Харда.
Как «черные каратели» выжили в голых жгучих Пустошах, оставалось загадкой. Может быть, они и потеряли часть бойцов, но пятерка их разведчиков вышла в эти места вполне здоровой, учитывая то, что двигалась пешком. Треш пожалел о дроне погибшего Самоделкина, который бы заранее заметил врага, но сетовать было поздно. Противник, успевший первым обнаружить конкурента по растущей полоске пыли, рассредоточился на холме с выпирающим там и сям железом и открыл огонь. Осталось непонятным, зачем «каратели» стали палить по двигающейся мишени, если им желательно было завладеть транспортом для собственных нужд. Видимо, профи полковника Харда, узнав в оптику своего злейшего врага, решили быстрее покончить с ним и не дать вырваться вперед.
Так или иначе, пули штурмовых винтовок и снайперок точно поразили цель, сбив темп езды квадроцикла и воспламенив одну из его канистр в прицепе. Угодившая в бронежилет Златы пуля опрокинула ее чуть не под колеса, а другая срикошетила от крыла и попала Трешу в подмышку, не защищенную «Спецификом». «Скат» девушки, прихваченный из бункера, достойно выдержал попадание девятимиллиметровой пули, а вот сталкеру повезло меньше. Он дернулся от внезапной боли, крутанул руль и чуть не опрокинул квадроцикл. Позади взметнулось облако огня от взорвавшейся канистры, но пара оставшихся и боезапасы, укутанные брезентом, не сдетонировали.