— Для меня оно оказалось опасным, — сказала Таппенс.
— Да, я знаю. Хорошо, что не произошло ничего худшего, а впрочем… да, я думаю, я могу это понять.
— Вы что-то знаете, — сказала Таппенс. — Вы ведь что-то обо всем этом знаете, правда?
— Да как сказать? — ответила Эмма Боскоуэн. — В некотором роде — знаю, а в некотором — нет. У человека бывают инстинкты, чувства, вы знаете. Когда они подтверждаются, это тревожит. Все это дело с бандой преступников — оно кажется таким неординарным. Оно, похоже, не имеет ничего общего с… — Она резко замолчала, потом продолжала:
— Я хочу сказать, такое всегда имеет место… такое всегда имело место, явно. Только теперь все поставлено на деловую основу. Ничего по-настоящему опасного, вы знаете, нет, во всяком случае, в уголовной части этого дела. Важно другое, а именно: понимание того, где таится опасность и как от нее защититься. Вам нужно быть поосторожней, миссис Бересфорд, право, поосторожней. Вы ведь из тех, кто бросается в дело сломя голову, а это небезопасно. Только не здесь. Таппенс неторопливо заговорила:
— Моя старая тетя — вернее, не моя, а тетушка Томми… кто-то сказал ей в том приюте для престарелых, где она умерла… что там был убийца.
Эмма медленно кивнула головой.
— Там было две смерти, — продолжала Таппенс, — в истинной причине которых доктор не убежден.
— Именно это и заставило вас действовать?
— Нет, — ответила Таппенс, — я этого тогда не знала.
— Если у вас есть время, — попросила Эмма Боскоуэн, — может, вы мне быстренько, как можно быстрее, потому что нас могут прервать, расскажете, что же именно произошло в этой лечебнице или приюте для престарелых женщин, или как там называется это заведение, из-за чего вы принялись действовать?
— Да, я могу рассказать вам очень быстро. — И Таппенс все рассказала.
— Понятно, — сказала Эмма Боскоуэн. — И вы не знаете, где эта старушка, эта миссис Ланкастер, находится сейчас?
— Нет, не знаю.
— Вы думаете, она умерла?
— Я думаю… возможно, да.
— Потому что она что-то знала?
— Да. Она о чем-то знала. О каком-то убийстве. Возможно, о каком-то ребенке, которого убили.
— Тут, по-моему, вы ошибаетесь, — возразила миссис Боскоуэн. — По-моему, ребенка приплели к этому делу, а возможно, она все перепутала. Я имею в виду вашу старушку. Она перепутала ребенка с чем-то еще, с каким-то другим убийством.
— Я полагаю, это возможно. Старые люди действительно все путают. Но ведь был же в этих краях убийца детей, разгуливавший на свободе, разве нет? Во всяком случае, так мне сказала женщина, у которой я останавливалась.