— Фунтов по пять за штуку, — сказал мистер Копли, впервые и столь неожиданно вступая в разговор, что Таппенс подскочила.
— Я объясню, что имеет в виду мой муж. — Миссис Копли снова выступила в роли его интерпретатора. — Он считает, что ни одна картина не должна стоить больше пяти фунтов — не стоят же столько краски? Ты ведь так рассуждаешь, Джордж?
— Да, — признал Джордж.
— Мистер Боскоуэн нарисовал картину того дома у мостика и канала — «Уотерсайд» или «Уотермед», так он вроде бы называется. Я сегодня там проезжала.
— Ах, вы проезжали по той дороге, вон как? И дорогой-то не назовешь, правда? Очень уж узкая. Одинокий этот дом, я всегда считала. Я бы не хотела жить в том доме. Больно уж там одиноко. Ты не согласен, Джордж?
Джордж издал какой-то звук, выражавший слабое несогласие, а возможно, и презрение к женской трусости.
— Это там живет Элис Перри, именно там, — сказала миссис Копли.
Таппенс перестала заниматься мистером Боскоуэном и согласилась с мнением относительно семьи Перри. Она уже усвоила, что с миссис Копли, которая постоянно перескакивала с одного на другое, всегда лучше соглашаться.
— Странная они парочка, — заявила миссис Копли. Джордж издал возглас согласия.
— Довольствуются своим обществом, это точно. Не очень-то общаются, так сказать. А какой у нее вид, да другой такой на всем белом свете не сыщется, как Элис Перри.
— Сумасшедшая, — изрек мистер Копли.
— Ну, этого я, может, и не сказала бы. На вид-то она действительно сумасшедшая. Эти ее разлетающиеся волосы. И большую часть времени ходит в мужских пиджаках и огромных резиновых сапогах. А порой несет какую-то ахинею и отвечает невпопад на твои вопросы. Но я не сказала бы, что она сумасшедшая. Странная, только и всего.
— А людям она нравится?
— Ее толком почти никто не знает, хотя живут они там уже несколько лет. О ней ходят всякие небылицы, но ведь небылицы бывают всегда.
— Какие небылицы?
Миссис Копли не возражала против прямых вопросов, она приветствовала их как человек, который только рад ответить.
— Вызывает, говорят, духов по ночам. Сидит за столом. И еще ходят всякие истории о том, как ночью по дому движутся какие-то огоньки. И она, говорят, читает много умных книг. С нарисованными в них всякими штуковинами — кругами и звездами. Если вы спросите меня, я скажу, что у кого не все дома, так это у Амоса Перри.
— Он чересчур простоват, — снисходительно сказал мистер Копли.
— Ну тут ты, вероятно, прав. О нем говорили, что он любит свой сад, а в садоводстве разбирается не очень.
— У них же всего полдома, нет? — сказала Таппенс. — Миссис Перри любезно пригласила меня зайти.