Ребята, совершенно потрясенные, едва дыша, стояли рядом, вслушиваясь в слова, произносимые моим инспектором-контролером, ставшим невольным товарищем по борьбе. Совершенно не смущаясь никого, Олег, словно вокруг для него были только я и он, принялся рассказывать дальше.
— Узнав то немногое, что было между нами, княжна уехала. Я же пошел по тракту дальше. Вскоре мимо меня пролетели аглицкие участники, мериканцы, нихонцы. Через некоторое время они вновь проехали, немало меня удивив. Представь мое потрясение! Обратно! Небось ты представляешь, они поехали обратно? Уж к ночи я набрел до реки, едва не свалившись с кручины в воду. Моста не было. Тракт был, а моста не было. Ее высочества тоже. Расположившись рядом в лесу, переночевал до утра. А утром подивился масштабу разрушений. Моста нет, в округе небось ни травиночки, мобиля же твоего тоже нет. И я подумал, что… либо ты небось…того! — Тут наш репортер сглотнул: — либо небось смог выбраться. По тому, что я вижу тебя тут, значит второе. Вскоре прибыли артели плотников, наводить вместо напрочь сгинувшего моста временную переправу. Примкнул к ним подмастерьем и чернорабочим за возможность столоваться у них. А еще через несколько дней покинул их бригаду, едва появилась возможность попасть на тот берег. Добрался на перекладных до столицы. В редакции меня совершенно потеряли. Выслушав мою историю и сообщив последние новости в столице, отправили меня с паромобилем редакции сюда, наказав мне без репортажа не возвращаться. И вот я тут.
— И это все?!
— Ну да небось! А что ты еще хотел услышать.
— Бойко, ты хочешь сказать, что к ни полиция, ни контрразведка, ни люди императора к тебе не подходили?
— Ну да. Никого не было.
— Ха-ха-ха! Бойко! Да ты счастливчик!
— Эй, ты чего. Какой же еще я счастливчик?
— Чего-чего? Можешь сам совершенно спокойно рассказать людям эту часть нашей истории. А я тебе тут ничем помочь не могу. Запрет ее высочества!
— Не, ну ладно, а как же репортаж? У меня и в остальном куча вопросов.
— В каком еще в остальном?
— Ну как ты тут объявился. Небось странности твои.
— У-у-у, Бойко, это никому неинтересно.
— Нет, это весьма всех заинтересует. У нас выйдет шик-карный репортаж! Главная новость сезона! Вот смотри…
Императорский дворец. Рабочий кабинет его величества.
— Как продвигается расследование покушения на Александру, Михаил Георгиевич?
— Ваше величество! Мы делаем все возможное!
— Оставь все экивоки за той дверью. Говори, как есть. Знаешь же, лестью меня не проймешь!
— Мой император, пока все плохо.
— М-м-м?!
— Узнав о нападении, мы незамедлительно отправили телеграфом сообщение об всеимперском розыске во все воздушные порты и города Империи. Мугалийский дирижабль, участвовавший в нападении на ее высочество, был найден в порту Варшавы. Но мы опоздали. Лишь наши люди прибыли на портовую стоянку и поднялись на борт, то застали пустой дирижабль. Охрана порта сообщила, что за час до нашего прибытия с ворот порта выехал паровик с сошедшей на землю всей командой. По сообщенным охраной приметам на улицах и в предместье Варшавы моими людьми была организована погоня. Но все безуспешно. В пригороде неподалеку от тракта был найден брошенный ими пустой паровик. Анализ всех следов показал, что по неизвестным причинам, словно разыскиваемые почуяли погоню, бомбисты пересели на другой грузовой паровик. Вместе с грузом. Опросили всех вокруг. Свидетелей сего не нашлось. Попытка проследить по следам окончилась также безуспешно. Следы затерлись на тракте.