— Ах, papan! Пойдет! Но papan… только по двору кататься. Просто один молодой человек, не будем показывать пальцами, немножко не подумал, каково на нем девушке будет кататься.
— Пустяки. Нужно будет, построим дороги.
— Простите, что перебиваю — от этих слов туплю и влезаю в разговор — …но этот паровик…ведь предназначался в подарок ее высочеству, княжне Александре. Мы же поэтому его так назвали.
Собеседники рассмеялись.
— Даже так?! Подходяще! Мне нравится. Господину Арбузову определенно точно стоит заняться персональными паровиками. И не давать прозябать опыту, занимаясь только ремонтом омнибусов. Такие у него таланты пропадают. И ведь что за прелесть! Александра, девочка моя, разве ты еще не поняла, что ось этот, рядом стоящий с тобой молодой человек, воспитанник из одного моего учреждения, за этим разговором не узнал ни тебя, ни своего Императора? Хороша шутка, будет что за обедом сегодня рассказать maman.
Они снова согласно засмеялись.
Че? Сам? Император?! Да ладно?! Правда-правда?! Не врете?! Нет?! Скажите, а куда б мне провалиться с этого места?
Нет, лучше бы я куда-то провалился. Сразу. Ну или вообще никуда не ездил. Сидел бы дома. Потому что его величество взял слово с Емельян Емельяныча, нашего директора, что одного «перспективного молодого человека, не будем показывать на него пальцами, обязательно заставят выучить фотографические карточки всех членов Императорской семьи. Дабы знал их в лицо. С обязательством принять у оного экзамен. И с обязательным отправлением полученного результата прямо в канцелярию Императора. На его имя.
Дорога обратно прошла с подколками и подначками в мою сторону. Шутка ли, самого Императора не признал. Откуда ж мне знать, я ж не видел его никогда. Да и одежда у него…никакая. Неужели в таком императоры ходят? Если б не видел сам, никогда б не поверил. Анекдот я ходячий, короче. Будут теперь пикантные разговоры с моей персоной.
Особенно ржал Геннадий Николаевич, доверительно, с трагедией в голосе мне сообщая, что с такой безалаберностью слава бы меня обязательно нашла. Еще и целковый с профилем его величества вручил. С возвратом. Чтоб смотрел и запоминал в пути-дороге. Выполняю, грит, указ Самого! Императора! Вот дураки набитые. Дулся на них всю дорогу.
А в приюте еще и добавили. Тотчас же по приезду этот пикантно-постыдный факт о воспитаннике приюта быстро дошел до ушей Акулины Валерьяновны и не менее быстро разлетелся по всему приюту. Теперь каждый встреченный считал своим долгом ну если не подколоть меня, то просклонять этот случай на все лады. А если учесть, что всей правды многие не знали, то слухи раздулись совсем уж до размеров слона. Версии различались от вполне безобидного непочтения до совсем уж фантастического оскорбления, нанесенного в пьяном виде, после чего дворцовая стража отправила этого молодого наглеца прямо в кутузку, откуда отпущен был оный только под честное слово Емельяна Емельяновича. И если поначалу к этим фантазиям я относился подчеркнуто индифферентно, уже привыкнув к подобным подколкам за время дороги назад, то к концу недели моих нервных клеток уже явно не хватало. Заводился сходу. Хотелось сразу всех побить и навалять. Хорошо Маркин с Радуловым, отлично поняв мое кровожадное состояние, в целях защиты окружающих приняли неофициальное шефство. В компании они просто отгоняли возможных шутников, требуя фильтровать базар. Кстати, мое словечко. Прижилось тут-таки.