— Да где ж тебя, зараза, носит? С горшка пораньше слезть не мог? Без тебя же все уедут. Меня бы подвел перед Емельян Емельянычем. Старт через минуту.
Напряженно дыша после бега, принявшись одевать гоночный шлем, Сергей одновременно начал рассказывать старому гонщику о том, что случилось с ним в туалете:
— Николаевич, понимаешь, на Александру, княжну, в гонке на пятом этапе планируется нападение. Возле уборной одного мужика зарезали. Он и сообщил перед смертью. Надо…
— О чем ты гришь, какое еще нападение? На кого? Кого зарезали?
— Найди княжеских людей! Скажи им! Просто скажи!
— Что им сказать?
В воздухе слышен громкий хлопок выстрела паропушки. Все заволокло клубами пара. Старт.
— А-а-а-а! Просто скажи им!
— Да кому сказать-то?
Вздымая клубы пара, все гоночные мобили сдвинулись, с места набирая скорость, с ходу начав маневрировать, пытаясь в процессе разгона обойти и оставить за собой как можно больше конкурентов, застолбив в гонке место получше.
Над гонкой парило несколько малых дирижаблей, нанятых организаторами гонки. В каждом из них, помимо стюардов, в правилах которых был надзор за ходом гонки, поведением спортсменов на всем протяжении пути и соблюдением иных требований, сидел и комментатор. Он, в реальном режиме следящий за гонкой, отправлял актуальные сообщения и свои комментарии телеграфной связью прямо в штаб. Где распечатанные ленты сообщений немедля передавались ведущему диктору, который сообщал приглашенным и гуляющим в зале именитым гостям актуальные новости и произошедшие события. Они тут же разлетались с пометкой «молния» во все печатные издания и новостные агентства. На огромной разграфленной таблице с номерами помощники выставляли актуальное положение машин на каждом этапе и под-этапе гонки. В режиме он-лайн посредством большого конвексного зеркала комментатор иногда демонстрировал штабу и фланирующим по его залу гостям мчащиеся по дорогам гоночные паромобили. Передача изображения на большое расстояние и большое зеркало требовала больших затрат магической энергии, поэтому зеркало включалась его оператором на подъезде гонщиков к действительно интересным участкам гонки.
— Ну давай-давай-давай, родная. Пулечка, ну давай, милая, поднажми. Да что ж так ты раскочегариваешься долго?! А-а-а-а!
Смешно бибикая маленьким клаксоном и пофукивая паром, словно в насмешку, наш медленно едущий паромобиль объехали две маленькие, словно игрушечные, вуатюретки Пежо. Этот дикий ужас и стыд с нами случился из-за того, что мне приспичило в уборную. Пускай я там и узнал о покушении, но. Было потеряно драгоценное время и теперь, разогревая котел до нужного давления в движении, мы, на старте пропустив вперед практически всех участников, на слабой тяге под звуки «вчих-вчих» и цокот цепей, посредством которых передавалось движение на задние колеса, плелись в самом хвосте гонки. Контролер, напарник по гонке, сидящий рядом, запускать мой мобиль не имел права, равно как и наша техническая команда не могла — нарушение правил с дисквалификацией. Самому все надо. Ручками. Говорил же, надо заменить систему запаливания с радиатором, но нет же. Времени нет-времени нет. Поставили промежуточный вариант с водяным охлаждением и вентилятором в багажном и движительном отделении. И так там все плотненько-плотненько упаковано. Резервуары для воды и сжатого воздуха, емкость для пластов странной смолы, служащей горючим топливом для первичного запаливания котла, горелка с запальником, линии переплетенных труб и трубочек, несколько манометров и колба уровня воды, регуляторы и вентиля, четырехпоршневый мотор с бойлером-парогенератором, насос. Даже глушитель там имеется. И рули управления воткнуть нормальные вместо рычагов удалось. А все остальное нет. Мол, и так сойдет. Вот блин. Сошло.