Я нисколечко не обиделся, а даже наоборот, посмотрел в лицо учителю и ласково улыбнулся ему. Какой он все-таки смешной. Все пыжится чего-то, пыжится. Постоянно что-то ему надо, о чем-то беспокоится и вечно ему все не так. Бедняжка. Инвалид.
— Я хочу выпить с тобой из одной лужи, Одноглазый. Ты такой славный и я тебя люблю! — От этого неожиданного открытия счастье захлестнуло меня и я растроганно признался:
— Как жаль, что ты не пигалица, а то я бы с тобой станцевал!
— У-у-у, — протянул Одноглазый, — Минус Скок. Быстро же ты. А ну стой!
Это СТОЙ относилось к Болтуну, который под шумок скромно удалился попить сока. Учитель мощным прыжком влетел вовнутрь цветка, раздался оглушительный плеск и через мгновение наружу вылез мокрый Одноглазый с таким же мокрым Болтуном. Оба очаровательно благоухали.
— Что за дела?! Что за дела?! — заверещал торопыга, отчаянно вырываясь, — Я уже взрослый! Мужик! Что хочу, то и пью!
Упав на землю, он что-то еще пробурчал и начал упоенно вылизываться. Причем делал это так забавно, смешно шевеля языком и гулко сглатывая, что я не выдержал и расхохотался.
— Дерьмюк, — прошипел в мою сторону Болтун и отвернулся.
Я с удовольствием оглядел обычно серые и унылые, а сегодня удивительно симпатичные просторы плоскогорья и неожиданно ощутил жгучие желание пойти на самый край и посмотреть вниз на далекую землю. Пришлось, поднявшись, постоять пару мгновений, борясь с сильным головокружением, и только после этого двинуться к пропасти.
— Ты куда? — встревожено спросил Одноглазый.
— Пойду, плюну вниз. Всегда хотел.
— Я тебе ОЧЕНЬ не советую этого делать. — нехорошим голосом произнес учитель.
— Оставь его, — неожиданно вступился за меня Болтун, — Ничего ему не сделается. На краю ветер посвежее. Быстрее очухается.
— Пойдем, подержим его, — предложил Одноглазый, — вдруг что.
— Тебе надо — ты и иди, — отказался Болтун, — мне и здесь хорошо.
К этому моменту я уже отошел от них на порядочное расстояние и поэтому не слышал какие такие веские аргументы привел Болтуну Одноглазый, но через некоторое время они появились рядом со мной. Причем у Болтуна было большое красное ухо и он обиженно смотрел в сторону от учителя. Ухо пульсировало, набухало и переливалось всевозможными оттенками темно-красно-синего. Я невольно залюбовался этой завораживающей игрой формы и цвета и восхищенно прошептал:
— О, боги, как красиво.
— Ага, — подтвердил Одноглазый, — а вон Водопад.
Еще раз внимательно изучив болтунское ухо, я не нашел в нем никакого водопада и поинтересовался:
— Где?
— Да вон же, — учитель указал на родную нашу скалу, возвышающуюся с другой стороны пропасти.