Неожиданно выяснилось, что у моего гениального плана — а план был именно мой — есть противники, причём не какие-нибудь старые пердуны, входящие в Совет лишь по состоянию здоровья, а Зиновий и Камень — люди уважаемые, к чьим словам принято прислушиваться. Что мы и сделали. Скрипя зубами и сжимая кулаки.
— То, что вы предлагаете, — говорил один из них, — чудовищно! Мы не можем пойти на такое преступление против живых существ. Сам по себе факт того, что они пришли из другой долины, и где-то в других местах их соплеменники творили произвол, не дает нам морального права применять насилие конкретно к этой семье. Мы до сих пор не имеем ни единого свидетельства каких-либо агрессивных действий этих существ по отношению к нам, к Вам, уважаемые люди Водопада, к людям Травы или к понтификам Храма. Всё, что мы услышали от этих молодых людей, свидетельствует лишь о попытках властей этой группы, не побоюсь такого слова, беженцев, адекватно среагировать на бесчисленные провокации бесспорно одаренного, но при этом ограниченного в рамках своего доморощенного мировосприятия юноши. И запомните, запомните навсегда, любая малая кровь, пролитая даже во имя благих намерений, всегда порождает большую кровь. Любой конфликт может быть и должен быть решён политическими методами. Поэтому мы выступаем категорически против любых насильственных действий относительно, как вы их здесь называете, крыс и выносим предложение об открытых широкомасштабных переговорах с этими бедными существами, вся вина которых состоит лишь в том, что они поселились на наших территориях…
— Я дико извиняюсь, — перебил своего соплеменника дедушка Рэммерих, — но никаких переговоров с террористами! Террорист всегда должен быть уничтожен.
Зачарованная тишина повисла в Зале Совета. Каждый из нас боялся даже пошевелиться, чтобы своим нечаянным шорохом не разрушить окружившую нас магию слов. Как всё-таки красиво умеют говорить едины. Столько много длинных, будоражащих воображение совершенно непонятных слов.
— Гм, гм, — прокашлялся Надзирающий за Порядком. Эх, такую песню испортил! — Предлагаю приступить к голосованию.
Вот оно. Сейчас решится. Надзирающий начал отсчёт. Старик пристально взглянул в лицо Деду, а тот в свою очередь внимательно посмотрел на своих единов. Мы все затаили дыхание и уставились на вождей. На третий пронзительный гундок Старик с Дедом одновременно выкрикнули: “Война!”. Свершилось! Мы проголосовали за мой план! Люблю демократию, мать ее!
Зиновий с Каменем молча поднялись и покинули Зал Совета. Неодобрительно взглянув на Деда людей Светящейся Воды — распустил людей, панимаешь — Старик обратился ко мне: