При этих словах я сделал попытку осмотреть себя. Нежели моя душа является к ней в виде таракана? Тогда её агрессивность можно понять. Королева между тем всё говорила и говорила:
— Я ещё никогда не встречала Следящих с таким тонким чувством юмора. Подумать только — разумный таракан! Я просто обалдела, когда увидела тебя в первый раз. А ведь и я умею шутить, и думаю, что справлюсь с этим не хуже тебя. Смотри.
Чёрно-серая рябь пробежала по ней, пыль взвилась, и передо мной предстала восхитительная, обворожительная, удивительно мелодичная, язык не поворачивается сказать, пигалица. Женщина. Какая, мать её, женщина? Богиня… Тихая, нежная, немного печальная музыка исходила от неё, и у меня возникло непреодолимое желание слиться с ней в красивом медленном танце. Я поймал взгляд её бездонных чёрных глаз и потянулся к ней всем тем, что у меня было, или у того, на кого я был похож. Неужели в самом деле на таракана?
— А это ещё кто?! — неожиданно вскричала королевская душа и, приняв свой истинный образ, юркнула обратно в тело.
Тут же ожили обездвиженные до этого крысы, а главная крысиха напряжённо замерла на своём троне. Очнувшись от волшебного наваждения я с воем понёсся на неё, обратившись в считанные мгновения острым длинным штырем и, прошив ей голову, пролетел ещё несколько стенок и помещений крысятника. Остановившись с большим трудом где-то в глубинных ходах Великого Хребта, я принял обычную человечью форму, и, нахваливая себя, отправился обратно в тронный зал. К моему изумлению королева нисколько не пострадала и продолжала надменно восседать на своём возвышении. У её ног валялись незамеченные мной вначале изуродованные человеческие останки, в которых я с ужасом узнал Зиновия с Каменем. Переговорщики, мать их. Умнейшие люди Семьи. Трах-барабах! <Пип, пип, пип>!
Вдруг в проходе, ведущем в зал, раздалось шарканье множества ног и в пещеру ввалилась, надо полагать, очень торжественная процессия. Несколько десятков крыс тащили на себе тела лучших охотников двух наших семей. Промаршировав вокруг трона, твари сваливали свою ношу в одну кучу, похоронив таким страшным образом останки единов. Крысиная королева повела плечами, потянулась и с удивительной легкостью подтащила одно из тел к себе. От дальнейших её действий, будь я во плоти, меня бы точно вывернуло наизнанку. Тогда же я сначала оцепенел, а потом с некоторым омерзительным интересом стал наблюдать из-за королевской спины за происходящим.
Сорвав доспехи с выбранного тела она стала копаться в нем, а наковырявшись вдосталь, оттолкнула обратно. Тут же две подбежавшие крысы оттащили брошенное тело в сторону, достали из кучи останки Зиновия, склонились над ним, постояли неподвижно, а потом засунули обратно.