Лицо Элизабет исказилось от изумления, на нем отражалось полнейшее недоверие.
Горячая смола — это горячая смола. И хотя она никогда не видела восставшего члена, она была уверена, что он должен быть не менее чувствительным, чем женские гениталии.
— Согласно рецепту шейха, мужской член поднимает головку, весь дрожа от страсти. Когда смола остывает и член снова оказывается в состоянии покоя, для того, чтобы увеличить его «достоинство», операцию следует повторить несколько раз.
«…Мужской член поднимает головку, весь дрожа от страсти», — витало в воздухе между ними.
Элизабет опалило жаром.
— Может ли мужчина дрожать от страсти, лорд Сафир?
— Без помощи горячей смолы — нет, — произнес Рамиэль с иронией.
Эдвард вчера казался ей таким далеким, настолько чуждым призывам плоти, столь непохожим на мужчину, который мог бы дрожать от страсти или от каких-либо других эмоций.
— Может ли мужчина дрожать от страсти? — повторила она медленно, тщательно выговаривая каждое слово, пытаясь получить ответ, вселивший бы в нее надежду…
Рамиэль весь подался вперед в своем кресле, которое издало протестующий скрип, его глаза и волосы в свете лампы полыхнули пламенем.
— Когда он возбужден… да, миссис Петре, мужчина дрожит от страсти.
Она непроизвольно бросила взгляд на его руки, все еще баюкавшие чашку, — большие, мускулистые, крепкие.
— Так же, как и женщина может дрожать от страсти, — произнес он внезапно охрипшим голосом.
Элизабет отпрянула. Это уже не был голос наставника, читающего лекцию студентам. Смуглые пальцы сжались в кулак, костяшки побелели. Он неожиданно быстро поднес чашку ко рту, осушив ее одним глотком. Глухой стук фарфора о дерево эхом отозвался в наступившей тишине.
— Табак в Аравии любят и мужчины, и женщины, — заметил он. — Не желаете закурить, миссис Петре?
Закурить? Курили только женщины дурного поведения.
— Может, в другой раз, лорд Сафир, — ответила она подавленно.
Его лицо как-то сразу осунулось.
— Многих мужчин возбуждают слова. Если вы хотите нравиться вашему мужу, возможно, вам, следует выучить несколько любовных стихов из «Благоуханного сада».
Глаза у Элизабет сузились, вперившись в одну точку над его золотистыми волосами.
— «Полный сил и жизни, — процитировала она, — пробивается он в мое лоно и трудится там в постоянном и восхитительном движении. Сперва он входит сверху вниз, а затем движется справа налево. То он толкается в неудержимом порыве, а то нежно трется своей головкой о губы моего лона. То он нежно ласкает меня, поглаживая по спине, по животу, по бокам или целует мои щеки, то приникает к моим губам». Так, лорд Сафир?